Площадь несогласия

После двух недель беспорядков в столице Турции ясно: это не экзотика и не бесплатное приложение к турпакету для желающих пощекотать нервы. В Турции есть люди, которые всерьез хотят свергнуть премьера. А он, в свою очередь, всерьез хочет заставить этих людей замолчать

Клэр Моргана Гиллис, Стамбул,— специально для "Огонька"

В понедельник, 27 мая, всего несколько десятков демонстрантов собрались в парке Гези на площади Таксим — едва ли не единственной зеленой зоне в этом районе Стамбула, 20-миллионного города, который за свою историю успел побывать столицей двух империй. Они пришли, чтобы выразить протест против реконструкции парка — деревья планировалось вырубить, а на площади построить торгово-развлекательный комплекс и восстановить Артиллерийские казармы времен Османской империи. Политической подоплеки в этой акции городского масштаба первоначально не просматривалось.

Однако уже во вторник число протестующих выросло, а к вечеру четверга они перестали умещаться на площади в квадратный километр. Начали обустраиваться: разбили палатки, улеглись ночевать. Разбудила недовольных на рассвете полиция: пятничный рейд застал спящих демонстрантов врасплох. Тех, кто сопротивлялся, разогнали с помощью водометов и слезоточивого газа. Несколько палаток сожгли. В полдень парк Гези был очищен от протестующих и взят под охрану полиции. Погибли двое.

Жестокость этой силовой акции против мирных манифестантов всколыхнула весь город: жители хлынули на площадь Таксим и обосновались возле памятника Мустафе Кемалю Ататюрку, основателю современной Турецкой республики. Счет недовольных теперь шел на тысячи. Но полицию не остановило ни это, ни даже пятничная молитва. Как только в час дня раздался призыв к намазу, на площадь высыпали спецподразделения: после молитвы они вновь пустили в действие водометы и слезоточивый газ. С последним явно перестарались: облако заставило спасаться бегством и демонстрантов, и жителей близлежащих кварталов, и даже туристов, мирно прогуливавшихся по пешеходной улице Истикляль, где полно фирменных магазинов, банков, кафе и лавочек, торгующих восточными сладостями.

Борьба за контроль над улицей Истикляль продолжилась и в субботу, когда протестующие, передвигаясь переулками, чтобы избежать газа и водометов, вернулись на площадь и возвели баррикады из горшков с растениями и строительных материалов. Эта тактика дала результат: в субботу они полностью отбили парк Гези у полиции и на момент подписания номера удерживали контроль над ним. Кого только среди них нет: сторонники светских ценностей, националисты, группа "Революционные мусульмане", фанаты разных футбольных клубов, которые друг друга на дух не переносят, коммунисты, анархисты, представители курдских партий, борцы за права женщин, лесбиянок, геев, трансгендеров, бисексуалов — в общем, все те, кто в другой ситуации вряд ли бы стал даже общаться друг с другом. Теперь же их флаги развеваются на площади Таксим: они все вместе против политики премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана и правящей Партии справедливости и развития (ПСР).

Напомним: партия Эрдогана победила на выборах с 50-процентным результатом всего три года назад, однако сегодня список оппонентов премьера кажется бесконечным. Движение уже окрестили Occupy Gezi — по аналогии с Occupy Wall Street, появившимся в Нью-Йорке в 2011 году как протест против капитализма. При этом чем-то оно напоминает и волнения в рамках арабской весны, целью которых было свержение диктаторских и авторитарных режимов. Но есть и отличия. Occupy Gezi начиналось как экологическое движение. При этом многие придавали и придают большое значение борьбе с очередным торговым центром, который планируется возвести на месте парка,— в нем видят символ неолиберального торгово-потребительского ажиотажа, жертвами которого и так часто становится частная жизнь граждан Турции, их пространство для отдыха.

Хватает недовольных и реконструкцией казарм времен Османской империи: для оппонентов Эрдогана они символ возвращения к политике в османском стиле, при котором Турция была главной суннитской державой на Ближнем Востоке. Здесь явно сквозит геополитика: агрессивная поддержка Эрдоганом сирийских мятежников стоила ему популярности среди турок, особенно после того, как в мае взрыв неподалеку от сирийской границы унес жизни 60 человек и покалечил несколько сот.

Но главным спусковым крючком стало не это. Главная причина протеста — авторитарный стиль правления премьера Эрдогана, недовольство которым подхлестнула, по выражению манифестантов, "чрезмерная реакция полиции".

— Применение силы полностью незаконно,— настаивает Бетюль Танбай, одна из соучредителей "Платформы Таксим" — группы, противостоящей разрушению парка.— Парк Гези — культурный ареал, находящийся под защитой государства, и к тому же единственная зона в Бейоглу (север европейской части Стамбула.— "О"), где можно дышать. Как правило, все вопросы, включая застройку, здесь решались в муниципалитете. Но в данном случае решение — за премьером. Мэр сказал мне: "Оставь в покое этот проект, его курирует премьер-министр".

Впрочем, есть и другие мнения.

— Парк меня не волнует. Я здесь, потому что правительство лжет и умирают люди,— говорит 24-летний студент-программист Фырат Челоглу, напоминая о погибших в битвах с полицией.— Все, что угодно, только не ПСР (ее основателем и лидером является Эрдоган.— "О"). Они продают наше имущество, налаживают отношения с США и при этом пытаются установить здесь исламское государство. Я ненавижу свою страну.

Впрочем, полицейский ответ произвел впечатление не только на тех, кто держит оборону на площади. Посол США в Турции напомнил по телевидению, что в демократических странах люди имеют право на мирный протест. А по словам Эммы Синклер-Уэбб из Human Rights Watch (она проживает в Стамбуле), "турецкие власти продемонстрировали абсолютную нетерпимость в отношении права на мирную демонстрацию. Они не учли, что в случае сопротивления протест только разрастется".

Теперь протесты уже вышли за рамки квартала. К примеру, на площади Таксим с субботы не применяли слезоточивый газ, но в фешенебельном прибрежном районе Бешикташ, где расположен офис премьер-министра, шли столкновения. Как будут развиваться события дальше, во многом зависит от их освещения в прессе. Стоит напомнить: первые 48 часов турецкие СМИ вообще закрывали глаза на события, показывая вместо них конкурсы красоты, реалити-шоу Survivor и документальные фильмы о пингвинах. Это говорит о многом: ведь Турция — мировой лидер по числу журналистов, находящихся в тюремном заключении (данные международного Комитета по защите журналистов CPJ в Нью-Йорке), здесь власти терпят инакомыслие даже меньше, чем в Иране, Сирии или Китае. В частных разговорах и анонимно турецкие журналисты нередко признают, что популярные СМИ используют самоцензуру из-за боязни стать врагами ПСР.

Как будут развиваться события дальше, зависит и от того, кто еще проявит готовность выйти на площадь. Пока те, кто уже на ней, совершенствуются в противостоянии полицейским спецподразделениям — играют с ними в кошки-мышки в переулках, смазывают лица специальным составом, который нейтрализует действие слезоточивого газа. Но главный фронт все же не этот: он проходит в редакциях, автобусы которых замазывают краской на площади Таксим за то, что их корреспонденты мало пишут о протестах; в профсоюзах, два из которых на прошлой неделе решили присоединиться к протесту. Жестокость усиливает противодействие, и люди на площади поняли это быстрее властей.

— Вот я, например, сюда и не собирался сегодня,— объясняет мне рекламный агент Дениз Влахос.— Но после того как услышал, как Эрдоган по телевидению назвал протестующих "бомжами", да еще сказал, что их было немного, я вышел на улицу.

Такие индивидуальные решения и есть главный фронт. Он тем более важен, что турецкая ситуация в корне отличается от египетской, где большая часть молодежи была безработной на момент восстания против режима Мубарака. Турция — другое дело: ее экономика сейчас на подъеме и большинство демонстрантов — представители среднего класса, студенты или работающие, в принципе заинтересованы в восстановлении статус-кво. Как далеко они готовы идти в протестах?

Еще один вопрос, на который будет очень непросто ответить,— это в каком направлении двигаться дальше. Людям сложно это понять, потому что их протест очень разный. Но пока они явно держатся за единство. Как объяснил мне 48-летний Махмут Шефик Ниль, психолог, участвующий в протестах последние пять дней, "первый раз в жизни я чувствую единение в обществе. Мы ведь хотим не просто ухода Эрдогана, но и ликвидации всей патриархальной и авторитарной системы. Фараоны, султаны, Эрдоган — это все для нас история, прошлое".