Рамзан Кадыров обвинил РБК ТВ во лжи. Речь идет о сюжете, в котором две женщины в Грозном переносят на российском флаге мусор. Политолог, руководитель Центра кавказоведения Исмаил Агакишиев, а также член совета "Мемориал" Светлана Ганнушкина прокомментировали ситуацию ведущей Дарье Полыгаевой.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Глава Чечни заявил, "что это постановка, сделанная с целью привезти из Чечни "жареный" факт". Руководство РБК ТВ обвинения отвергает. Местные СМИ нашли участниц скандала. В интервью телекомпании "Грозный" женщины заявили, что их попросили за деньги перенести мусор на российском флаге.
— После таких историй, если верить, что это действительно имело место, возникает вопрос: Чечня — это все еще Россия?
И.А.: Я был в Чечне два года назад и могу с полной уверенностью говорить, что Чечня — это Россия, Чечня такая же территория России, как Волгоград, Краснодар, Ставрополь. И самое странное, я думал, что я буду видеть людей, которые будут вспоминать войну, как пострадавшие люди, мягко говоря. Но они войну именно вспоминали как горе, как трагедию. Но после этой войны они смогли построить великолепный город, благодаря помощи того же центра и, может быть, так нельзя говорить, но благодаря помощи и поддержке конкретно Путина.
Рамзана Кадырова, который здесь воспринимается по-разному, по телевидению и так далее, я увидел как хозяина и человека своего слова, он построил великолепный город и пользуется огромным уважением.
Более того, отношение к русскому населению в Чечне на самом высоком дружественном уровне и к России тоже. Население себя считает частью России. Это однозначно так.
— Светлана Алексеевна, ваше мнение, какова ситуация в Чечне сейчас?
С.Г.: К сожалению, это не совсем так. Конечно, совершенно справедливо было бы заметить, что российский закон сейчас в России вообще соблюдается слабо, и Краснодарский край это действительно один из примеров, где он соблюдается далеко не в полной мере. Но в Чечне, как я понимаю, его на сегодняшний день нет совсем. Никто не спрашивает у Чечни, почему этот замечательный город все-таки таков, что люди не могут вернуть себе квартиры. Вот мы сейчас занимаемся несколькими делами русских семей, квартиры которых восстановлены, но почему-то это превратилось в чужое и коммерческое жилье.
Чечня сейчас — это страх, это унижение людей и это коррупция. И никто не спрашивает, каким образом Жан-Клод Ван Дамм полмиллиона долларов за одно выступление в Чечне получил и почему люди вынуждены отдавать часть своей зарплаты в фонд, в который эта зарплата изымается в обязательном порядке.
Конечно, что самое страшное – это продолжающиеся пытки и похищение людей. Не далее, как вчера, мне позвонил человек, который сказал, что его сын был вызван в чеченское ФСБ, он выехал туда, но куда он дальше был доставлен и что с ним дальше произошло, никому неизвестно, человек исчез.
— Светлана, как вы думаете, почему это происходит? Потому что государство в государстве, потому что Россия не вмешивается?
С.Г.: Да, потому что Россия не требует ответа, а только требует признания того, что Чечня — часть России. И я еще хочу сказать, что за этот год в Германию уехало и попросило там убежища пять тысяч человек.
— Из Чечни?
С.Г.: Да, в основном из Чечни, главным образом из Чечни. И немцы все в некоторой растерянности. Потому что они говорят, что даже в военные времена такого притока беженцев из Чечни не было. Наверное, это что-нибудь означает.
— Господин Агакишиев, поспорите?
И.А.: Нет, спорить не буду. Но, честно говоря, все, что говорит этот человек, это абсолютно нереальные вещи. И просто берется черная краска, я не хочу сказать, что все там и все у нас в стране светлое, мы все живем в этой стране, и видим и достоинства, и недостатки, но меня удивляет другое: как можно взять эту черную краску, и поливать по всей этой стране, и так обобщать все? Это же некрасиво, это же не совсем правильно. Это наша страна.
Во-первых, из страны выезжают, эмигрируют и в той же Москве, и в других городах, это мы знаем. Может быть, привлекает людей экономический уровень жизни в Германии, это другой вопрос. Нам надо, конечно же, в экономике сделать очень многое. У нас есть огромный потенциал и финансовый, и чисто человеческий это делать. Как говорится, сколько бы ты не говорил "халва", во рту слаще не станет, и люди уезжают. Но многие люди остаются. Пять тысяч — это не все население.
Во-вторых, я тоже могу честно сказать вам, когда ездил туда с русским человеком, мы приехали в Грозный, у нас тоже были опасения. Но нам сказали, что поедем в горы, там будем делать шашлыки, мы покажем, где Хаттаб нападал на кого-то.
— Так, может, вам просто показали?
И.А.: Извините, мы тоже ведь не наивные люди, не надо так думать. Но, слава богу, мы же все видим, тем более, мы сами выходцы с Кавказа и нам показывать это очень сложно, но нас пригласили в семью людей, мы были в селе, мы были в этих горах. Я говорю то, что я видел.