Вчера в Белом доме 53 крупнейшие российские компании послушно подписали предложенное правительством соглашение о взаимном сдерживании цен на свою продукцию. Правительство нашло "рычаги убеждения" непокорных. Но мало кто из них воспринимает это соглашение серьезно.
Идея соглашения не нова — попытки создать глобальный картель неоднократно предпринимались еще при правительстве Черномырдина. Однако именно новоиспеченному правительству Степашина удалось то, что не получалось у более матерых предшественников.
Все присутствовавшие на вчерашней церемонии старательно демонстрировали добровольный характер картеля. Первый вице-премьер Николай Аксененко, выступивший со вступительной речью, заявил, что соглашение вовсе не означает "диктата цен": "Нет диктата государства; попытки государства вмешаться в тарифную политику силовым методом — нерыночный метод".
Руководители компаний игру приняли. И те, кто, по негласным сведениям, числился среди самых недовольных (например, "Газпром" или "Сургутнефтегаз"), присоединились к соглашению. Единственное, что позволил себе Рем Вяхирев,— кулуарное замечание о том, что "страна у нас одна, и есть хочется всем".
Недовольство многих компаний соглашением косвенно признал даже министр топлива и энергетики Виктор Калюжный, заявивший, что "это соглашение сложно воспринималось". Преодолеть сложное восприятие помогли угрозы. Причем в каждой отрасли нашли индивидуальный подход. Лишь на одну естественную монополию никто не давил — на МПС. Ведь именно представители МПС, в том числе бывший министр Аксененко, были давними инициаторами идеи глобального картеля.
Сговорчивость других отраслевиков объясняется ослаблением промышленного лобби в Белом доме. Как заметил представитель одной нефтяной компании, пожелавший остаться неназванным, "никогда прежде министр топлива и энергетики не шел против отраслевиков". Нефтяникам на этот раз не на шутку пригрозили отлучением от экспортной трубы, находящейся в руках государства. Меры против неугодных легко будет объяснить, скажем, нехваткой пропускной способности трубопроводов, ведь в последнее время из-за роста эффективности экспорта компании стараются вывозить не треть, как раньше, а более 40% добываемой нефти.
Естественно, что яростнее всех сопротивлялись соглашению те, у кого меньше всего грехов перед властями. В первую очередь, это "Сургутнефтегаз", который довольно исправно платит налоги и не имеет крупных внешних долгов, как другие компании отрасли. Однако в итоге на подписание соглашения явился и глава "Сургутнефтегаза" Владимир Богданов.
Рема Вяхирева правительство почти в открытую пугает изменением расстановки сил в подконтрольной ему компании. На носу смена совета директоров компании, в который правительство, владеющее 40% акций "Газпрома", может посадить не устраивающих Вяхирева людей, а также подписать трастовый договор на управление госпакетом акций компании не с Вяхиревым, а, к примеру, с Черномырдиным, обладающим вполне подходящим для этого авторитетом.
Анатолий Чубайс, утративший свое влияние в правительстве, тоже был вынужден подписать соглашение. О том, что он сделал это не вполне по своей воле, свидетельствовали его вчерашние скептические комментарии. Назвав соглашение "здравым решением", он тут же заявил, что "невозможно остановить рост цен путем договоренностей и тем более приказом".
Между тем правительство продемонстрировало именно попытку приказного, директивного экономического регулирования. Белый дом если не официально, то по сути возродил давно забытый институт избранных спецэкспортеров, открыв возможность экспорта только для участников соглашения.
Впрочем, переоценивать контроль властей над ценовой ситуацией не стоит. В немалой степени компании пошли на подписание соглашения потому, что их жертвы не так уж велики. Во-первых, они добились уступок в тексте. Из двух вариантов ценового соглашения (опубликованных вчера Ъ) выбран более мягкий: цены не замораживаются, а ограничиваются. Установлено, что до конца года они вырастут не более чем наполовину от прироста первого полугодия. Во-вторых, представители компаний в частных беседах не скрывают, что в случае необходимости смогут выйти из соглашения.
Наконец, правительству до сих пор неизвестно о российских монополистах главное — каковы их реальные издержки. Они всегда были ниже заявленных, а в долларовом выражении после августовского кризиса стали еще ниже. Это еще больше запутало картину. Так что, хотя, подписывая соглашение, руководители крупнейших компаний и делают вид, что затягивают пояса, на самом деле никому, кроме них, не известно, стоит ли им это чего-то на самом деле.
ИНГАРД Ъ-ШУЛЬГА, ПЕТР Ъ-САПОЖНИКОВ