Премьера балет
Фото: Laurent Philippe
Фото: Laurent Philippe
Фото: Laurent Philippe
Фото: Laurent Philippe
На сцене парижского театра "Шатле" прошли трехдневные гастроли американской компании L.A. Dance Project, главным событием которых стала мировая премьера балета "Reflections" французского хореографа Бенжамена Мильпье, созданного при поддержке ювелирного дома Van Cleef & Arpels. Будущего худрука балетной труппы Opera de Paris в Париже приняли с воодушевлением. Рассказывает МАРИЯ СИДЕЛЬНИКОВА.
Гастроли L.A. Dance Project — маленькой и не самой известной компании из Лос-Анджелеса — вызвали в Париже ажиотаж. Ее основателя, 36-летнего Бенжамена Мильпье, в начале этого года объявили новым художественным руководителем балета Парижской оперы. Это назначение озадачило французов, так как Мильпье, сделавший свою карьеру в США, на родине ничем выдающимся не запомнился. К обязанностям он приступит лишь осенью 2014 года, но журналисты и балетоманы уже сейчас пристально следят за каждым его шагом, пытаясь предсказать, что же ждет лучшую труппу Франции. Понимая это, к своему первому появлению в Париже Бенжамен Мильпье подготовился более чем достойно.
В программе помимо собственных сочинений балеты американских мэтров — Мерса Каннингема и Уильяма Форсайта. Однако их выбор совсем не очевидный. Скандальная постановка Каннингема и его верного соавтора художника Роберта Раушенберга "Winterbranch" ("Зимняя ветка") не возобновлялась с 1960-х годов. Оно и понятно: этот 20-минутный спектакль, в котором вместо света — тусклые лучи автомобильных фар, вместо музыки — чудовищный скрежет, а вместо танца в его привычном понимании — статичная жестикуляция да упоры лежа, раздражает до физического отвращения. Французы, и без того не жалующие Каннингема, демонстративно покидали зал. Те же, кто выдержал пытку до конца, освистали артистов с такой яростью, на какую в Париже способна только оперная публика, но никак не балетная.
Пилюля была тут же подслащена "Quintett" ("Квинтет") Уильяма Форсайта на потрясающую музыку британского композитора Гэвина Брайерса. Свою, пожалуй, самую личную работу Форсайт посвятил умирающей жене. Однако даже здесь великий балетный рационалист остается самим собой: нет ни скорби, ни пафоса прощания. Он, как и прежде, с холодным расчетом разбирает движения, а на фоне неутомимой машины, фонтанирующей сильными батманами и резкими поддержками, из колонок слабый, болезненный голос заклинает: "Jesus` blood never failed me yet / There`s one thing I know for he loves me so". И от этой констатации неизбежности становится не по себе, а пустота принимает вполне конкретные формы.
Художественный вкус Бенжамена Мильпье был подтвержден и достойным уровнем артистов его компании. Их не больше десяти человек, но каждый обладает индивидуальностью и выступает одновременно и как исполнитель, и как хореограф, и как автор идей. Будущий худрук Оперы особенно гордится придуманной им схемой творческого обмена, актуальной сегодня междисциплинарностью и намерен развивать ее и в парижской труппе. Премьера "Reflections" — также результат коллективной работы, выстроенной, впрочем, по давно проверенным американским формулам. Так же как полвека назад, когда Джордж Баланчин придумал свои "Драгоценности", "Reflections" (что можно одновременно перевести и как "размышления", и как "отражения") — первая часть трилогии "Gems" ("Драгоценные камни"), задуманной Мильпье вместе с ювелирным домом Van Cleef & Arpels. Но если у Баланчина спектакль переливался изумрудами, рубинами и бриллиантами, то у Мильпье внешнего блеска нет и в помине. С гигантского задника на зрителя бросаются красные буквы STAY, по ходу спектакля они сменятся на GO, на полу сцены свет также выхватит YOU. В этих кричащих, почти рекламных приемах безошибочно узнается стиль американской художницы Барбары Крюгер. Танцовщики, одетые в блеклые растянутые майки, шорты и штаны, нарочито асексуальны и непривлекательны. Зато у Мильпье оказался легкий хореографический почерк, заставляющий вспомнить Джерома Роббинса, который когда-то заметил молодого француза и принял в NYCB. 40-минутный спектакль состоит из импровизированных соло, дуэтов, трио. Эти встречи на сцене — все равно что короткие и случайные встречи в жизни: одни необязательны, другие навевают скуку, зато третьи хочется длить и длить, потому что из них может родиться что-то интересное и необычное. Встреча Парижа с Бенжаменом Мильпье вышла как раз такой.