В Северной Осетии покончил с собой сын подполковника УФСБ по Астраханской области Владимира Гераськина Максим. Он был призван в воинскую часть #3724 99-й дивизии внутренних войск и не выдержал издевательств со стороны сослуживцев. В предсмертной записке Максим попросил отца отомстить за себя.
"Папа, мои нервы на пределе. Сколько я ни просил тебя, ты так и не приехал, а в письмах и в разговорах по телефону я не могу рассказать, что здесь происходит. Но я тебя не виню. И я решил, что смерть будет лучшим выходом, хотя, может, я и ошибаюсь. Но я один, и никто мне не может подсказать. Папа, когда меня не станет, исполни, пожалуйста, мою просьбу: Реутов, Иванов Денис, Лавренец, Те, Кандалов. Сделай их жизнь мучительной. Я их хотел застрелить, но пожалел их матерей, а они мою маму не пожалели. Это они довели меня до такого состояния. Папа, я вас всех люблю. Прощай. Простите меня".
Эту предсмертную записку солдат ВВ Максим Гераськин написал перед тем, как выпустить себе в грудь короткую очередь из автомата на блокпосту посту #1 в селении Тарское Пригородного района Северной Осетии. Он положил записку в гильзу и прикрепил ее к трусам. Оттуда записку достали следователи прокуратуры, осматривавшие тело.
Среди военнослужащих попасть на блокпост считается большой удачей. Во-первых, кормят намного лучше, чем в солдатской столовой. А во-вторых, устав там соблюдается весьма условно: каждый планирует свой день как хочет. Соответственно, большинство старослужащих вообще ничего не делают, перекладывая всю работу на младших сослуживцев. Гераськин как раз принадлежал к последним.
Что произошло между ним и упомянутыми в предсмертной записке солдатами, которым до демобилизации оставалось несколько дней, точно не установлено. На допросах военнослужащие признались, что 30 мая этого года Гераськин отказался выполнять их мелкие поручения, за что его "слегка" побили. Но медицинская экспертиза показала, что, скорее всего, дело было намного хуже: при вскрытии у солдата был обнаружен разрыв прямой кишки. Подозреваемые факт изнасилования категорически отрицали, и тогда следователи вызвали на допросы всех служащих блокпоста — около 30 человек. Однако прямыми свидетелями происшествия они не были и ничего определенного сказать не смогли.
Полковник УФСБ по Астраханской области Владимир Гераськин приехал во Владикавказ сразу же после извещения о самоубийстве сына. Помочь следствию он также не смог, сообщив лишь, что в письмах Максим жаловался на неуставные отношения, однако никаких подробностей не сообщал. До службы в армии Максим никогда не был подвержен депрессиям и был здоровым молодым человеком.
Дав показания, Гераськин-старший увез тело сына в Астрахань в цинковом гробу. Следователи военной прокуратуры обещали ему во всем разобраться.
ИГОРЬ Ъ-ЛЬЯНОВ, Владикавказ