Сегодня открывается пленум Московского союза кинематографистов. Конфликт между СК России, возглавляемым Никитой Михалковым, и СК Москвы и Санкт-Петербурга грозит расколом в рядах кинематографистов. О том, как руководство Московского СК представляет себе дальнейшие взаимоотношения с СК России, корреспонденту "Коммерсанта" ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ рассказал председатель СК Москвы ВАЛЕРИЙ ЛОНСКОЙ.
— Каков главный вопрос, который будет обсуждаться на сегодняшнем пленуме?
— На последнем пленуме правления Союза кинематографистов России был принят документ о договорных отношениях СК России с региональными союзами и отделениями. СК России обратился к московскому и питерскому союзам с предложением привести свои уставы в соответствие с уставом Российского СК. После того как это произойдет, все наши решения, которые не понравятся секретариату СК России, будут блокироваться, на них будет накладываться вето. Люди, которые сегодня находятся в секретариате СК России, будут полностью определять нашу судьбу. Мы будем лишены самостоятельности. Соответственно, нам предлагается изменить название и стать отделениями СК.
— Почему это не устраивает руководителей московского и питерского СК?
— Главная проблема вот в чем. На IV внеочередном съезде СК по настоянию Михалкова одним пакетом были приняты его программа, новый состав правления, за который голосовали без альтернативных кандидатур, и поправки к уставу. В этих поправках появились такие положения, которые полностью изменили демократическую суть устава СК. По теперешнему уставу председатель СК России может взять человека с улицы, назначить его секретарем, членом правления и с ним обсуждать дела. Этот человек может даже не быть членом союза. Практически таким образом и сформирован нынешний секретариат — из людей, которых Михалков назначил по принципу личной преданности ему, и с ними он решает все дела. Если бы эти люди были избраны на съезде, как это всегда было, тайным голосованием, с альтернативными кандидатурами, тогда этим людям мы могли бы доверять, потому что это была бы воля делегатов съезда. Здесь же мы имеем дело с волей одного человека.
По новому уставу председатель СК вместе с правлением может отчуждать имущество, то есть распоряжаться им, продавать. Раньше это была прерогатива съезда. Теперь имущественные вопросы может решать правление, а в правлении опять же сидят люди, которых назначил Михалков, и это правление в основном делает так, как удобно председателю.
На съезде мы выступили против поправок к уставу, но нас не услышали, и участники съезда проголосовали за весь пакет в целом. Тем не менее мы продолжаем выступать против поправок и стараемся объяснить своим коллегам, что это был ошибочный акт.
— Раньше проблемы взаимоотношений между СК России и СК Москвы вообще не существовало и многие даже смутно представляли, чем они, собственно, отличаются.
— Наши отношения с СК России в эпоху, когда председателем СК являлся Сергей Соловьев, были довольно мирными и обещали со временем отлиться в такую форму, которая устраивала бы всех: и центральную власть, и региональные организации. Как только председателем Союза кинематографистов России стал Михалков (избранию которого в немалой степени способствовала московская организация) и в стенах союза появился его ставленник господин Пиорунский, ситуация в корне изменилась. Началась война в прямом смысле. Первоначально, пока Пиорунский еще не был наделен властными полномочиями, он не мог в полной мере осуществлять деструктивную деятельность, связанную с ущемлением прав московского и петербургского союзов. Но уже тогда началась затяжная борьба, целью которой явилось уничтожение самостоятельности наших малых союзов. Когда после IV съезда СК России Пиорунский сосредоточил в своих руках неограниченную власть, борьба приобрела практически открытый характер.
Пиорунский не член союза, человек со стороны, чужой в нашей среде. До недавнего времени он многого не знал и во многом не разбирался. Сейчас он несколько освоился, но все равно проблемы кинематографистов не стали ему ближе. Михалков наделил его неограниченной властью. Сам Михалков с начала года был в союзе четыре раза, для него это чужое место. Видимо, ему ближе Фонд культуры, но не территория Союза кинематографистов.
— Существует некоторая юридическая невнятность в нынешней структуре Союза кинематографистов, рождающая конфликты?
— Исторически сложилось, что СК России был создан как союз федеративный. Собрались региональные организации и учредили его. Потом в новую редакцию устава был введен пункт об индивидуальном членстве. Это сразу многое поменяло, федеративная структура обрела унитарный характер, и возникла юридическая нестыковка целого ряда моментов.
Раньше мы были частью российского союза. Теперь в силу того, что централизованное руководство стало более мощным, мы оказались как бы отдельным союзом, но продолжаем считать себя частью Российского СК. В сегодняшних обстоятельствах, чтобы не было конфликтов, надо подписать договор о сотрудничестве, где один союз — скажем, наш, московский,— делегирует часть своих прав российскому, а российский делегирует часть своих прав московскому. В результате возникает договоренность, по которой эти союзы могли бы жить и сотрудничать, а потом уже можно подумать и о том, как преодолеть существующее юридическое несоответствие.
С нынешними руководителями СК договориться ни о чем невозможно. Мы вели процесс переговоров и думали, что уже близимся к подписанию договора, но в последний момент руководители СК круто поменяли курс и нам было заявлено: "Нет, вносите поправки в свой устав, приводите его в соответствие с российским и становитесь отделением". А у нас есть много своих проблем, которыми Россия не станет заниматься и которыми заниматься мы можем только сами, на региональном уровне.
Сегодня московский и петербургский союзы — островки здоровой оппозиции. А существование оппозиции, как известно,— свидетельство здоровья общественной организации. К сожалению, в секретариате СК России у Михалкова сегодня оппонентов нет. Там собрались люди, которые не станут обострять с ним отношения.
Если мы на этом пленуме, обсудив ситуацию, в которую нас поставил российский союз, примем решения, которые могут не понравиться российскому руководству и к которым российский союз отнесется без должного внимания, то это, видимо, приведет к расколу, которого мы бы не хотели. На российском пленуме месяц назад Михалков в категорической форме потребовал, чтобы мы приняли условия российского союза, иначе он обратится к членам СК и поставит вопрос ребром: в каком они союзе желают быть — в московском и санкт-петербургском или в российском. В двух союзах, по его мнению, быть нельзя. "И имущество мы вам все равно не отдадим",— заявил он в конце. Хотя москвичи вопрос об имуществе не ставили на пленуме.
— А какие имущественные отношения существуют между московским и российским союзом?
— Дело в том, что в свое время так Сергей Соловьев оказался председателем двух союзов — российского и московского. В тот период шел процесс расслоения Союза кинематографистов СССР на отдельные организации. И когда все определялись с имуществом, то Соловьев все, что по праву принадлежало Москве, закрепил за российским союзом. И мы на сегодня практически не имеем ничего. У нас две комнаты. Есть некоторые средства, которые мы сами зарабатываем, есть два небольших помещения, которые мы сдаем в аренду, и еще взносы — вот на что мы живем. Но тем не менее социальные программы мы обеспечиваем почти так же, как российский союз. Хотя у них расходы 8 миллионов, а у нас — 200 тысяч. Из этих 200 тысяч мы 130 тратим на социальную помощь, а они — 190 тысяч из 8 миллионов.
— Чем же все-таки мешают Союзы кинематографистов Москвы и Санкт-Петербурга планам Михалкова по выведению российского кинематографа из кризиса?
— Ничем. Кроме письма секретариата МСК в поддержку Александра Голутвы, направленного вице-премьеру Валентине Матвиенко, вы не найдете ни одного официального заявления или документа, где бы руководство московского союза выступало бы против начинаний СК России. Когда я сказал об этом в личной беседе господину Пиорунскому, он с гневом попенял мне, что как раз это-то письмо в поддержку Голутвы и является главным проступком секретариата МСК и его председателя. Этим письмом, по мнению Пиорунского, мы поддержали губительный курс на развал отечественного кинематографа, который осуществлял бывший председатель Госкино Армен Медведев, а ныне продолжает новый председатель Голутва.
На IV съезде члены СК России, кинематографисты, доверили Михалкову судьбу союза, но они не присягали ему в обещании единомыслия в сталинском духе. Руководство московского союза совсем по-другому, нежели Михалков и Пиорунский, оценивает деятельность Армена Медведева на посту председателя Госкино.
Думается, московский и санкт-петербургский союзы мешают нынешним руководителям СК РФ своей самостоятельностью. На различных высоких собраниях и заседаниях секретариата большого союза нередко звучит мысль следующего рода, сочиненная тем же Пиорунским: дескать, когда председатель СК России приходит в высокие правительственные кабинеты что-то просить, ему задают вопрос: "А кого вы представляете? Вы сначала между собой разберитесь, а потом приходите". И якобы на этом основании отказывают просителю. Чтобы этого не было, союзы Москвы и Санкт-Петербурга должны стать отделениями.
Подобные рассуждения — чистое лукавство. Бывшему председателю СК России Соловьеву ничто не мешало выходить на самый высокий уровень, и никто не выказывал сомнений в том, что он представляет российский союз в целом. Самостоятельность союзов Москвы и Санкт-Петербурга и их желание решать свои внутренние проблемы по-своему входит в противоречие с желанием Михалкова создать в союзе жесткую властную вертикаль наподобие министерской или партийной. Самое печальное в этом процессе то, что руководство СК России ищет себе союзников в лице руководителей региональных отделений, вводя их в заблуждение, пытаясь представить московский и петербургский союзы в виде монстров, желающих отобрать общую собственность и доходы, при этом скрывая, что МСК мало что достается с доходов от собственности на территории Москвы.
— Что будет, если компромисс найти не удастся и Михалков потребует от всех членов СК определиться, в каком они союзе — московском или российском?
— На популизме и лукавстве они, конечно, большую часть людей могут перетянуть к себе. Но избавиться от нашего союза им не удастся, потому что мы — один из учредителей СК России. А по Конституции организация-учредитель имеет право быть в той организации, которую она учреждала. В крайнем случае мы оставляем за собой право обратиться в суд. В конце концов, если даже наши ряды поредеют и нас останется не больше сотни, этого достаточно, чтобы продолжать работать и делать свое дело.