В минувшие выходные тогда еще и. о. премьер-министра Сергей Степашин заявил, что на этой неделе будут отозваны лицензии у шести крупнейших банков. Во вторник Банк России отреагировал на заявление Степашина отзывом лицензий у 12 банков, правда, крупными среди них оказались только два — МЕНАТЕП и Уникомбанк. О том, что будет с остальными кандидатами на банкротство, в интервью корреспонденту "Коммерсанта" НАТАЛЬЕ Ъ-КУЛАКОВОЙ рассказал директор департамента пруденциального надзора ЦБ АЛЕКСЕЙ СИМАНОВСКИЙ.
"Мы вынуждены жить по своим меркам"
— Вы можете прокомментировать заявление Степашина?
— Я не готов комментировать это заявление. Вопрос об отзыве лицензий банков, которые не имеют шансов на реструктуризацию, действительно рассматривается. Какое количество банков из числа крупнейших будут окончательно признаны неспособными реструктурироваться, я сказать не могу.
— Когда вы говорите, что вопрос рассматривается, вы имеете в виду 18 крупнейших банков, о которых периодически говорит ЦБ?
— В данном контексте — да. Хотя вопрос рассматривается, конечно, более широко. Теперь почему 18? Именно в 18 из числа крупнейших банков были проведены диагностические обследования под патронажем Всемирного банка. Техническое задание по этим банкам было подготовлено специалистами с международным опытом и согласовано с ЦБ.
— Вы можете перечислить эти банки?
— Для этого нужно получить их согласие.
Диагностическое обследование российских банков, аккредитованных на участие в программах Всемирного банка, проводилось с осени прошлого года. На специальную проверку аудиторскими фирмами "большой пятерки" согласились только 18 из 39 ранее работавших с ВБ банков. По сведениям Ъ, это Альфа-банк, Международный промышленный банк, Пробизнесбанк, Челиндбанк, Автобанк, "Возрождение", Мосбизнесбанк, Межкомбанк, МДМ-банк, Конверсбанк, ОНЭКСИМбанк, Промстройбанк (Спб), СБС-АГРО, МЕНАТЕП, Инкомбанк, Токобанк, "Российский кредит" и "Империал".
— И какой диагноз поставили иностранные специалисты?
— Оценки, которые были сделаны по группе этих банков, разумеется, были в целом малоутешительными. Да, в общем, тут и к гадалке не надо ходить, чтобы узнать, что по международным стандартам наши банки, за редким исключением, не жильцы. И тем не менее, приглашая иностранных специалистов, мы хотели посмотреть, как работает их методика оценки, поучиться у них подходам к экспресс-анализу ситуации в банках. Однако сегодня я исхожу из того, что мы вынуждены жить по своим меркам. Разумеется, стандарты ужесточаются и будут ужесточаться, но не в мгновение ока.
— А по нашим меркам каково положение в этих банках?
— В большинстве своем неприемлемое. Но по закону отзыв лицензии по мотивам финансового состояния банка возможен только при наличии признаков банкротства: неудовлетворенных претензий к банку в течение более чем 30 дней на сумму, превышающую 1000 МРОТ. Из 18 банков только треть формально попадает под этот признак.
— Значит, Степашин опирался на эти данные?
— Я уже говорил, что не готов комментировать его заявление.
— Вчера ЦБ отозвал лицензию у МЕНАТЕПа. Этот банк входил в шестерку банкротов?
— У этого банка были признаки несостоятельности, как и у большинства других банков, у которых отзываются лицензии.
— Сколько времени нужно ЦБ, чтобы решить вопрос с остальными потенциальными банкротами?
— Ситуацию по нескольким банкам рассматривает сейчас АРКО. Надо дождаться его решения. Далее, если в АРКО скажут, что не готовы заняться санацией какого-то из рассматриваемых банков, так как игра, по их мнению, не стоит свеч, то мы также будем вынуждены принять решение об отзыве лицензии.
— ЦБ может взять на себя восстановление какого-то из этих банков?
— Нет. Потому что применительно к этим банкам реструктуризация означает прежде всего рекапитализацию. А по закону участвовать в капитале коммерческих банков ЦБ не может, за исключением банков, указанных в самом законе.
— Но вы можете выделять стабилизационные кредиты?
— Путь восстановления банка с помощью стабилизационных кредитов сомнителен. С одной стороны, они имеют инфляционную опасность, если выходят за пределы определенных параметров денежной политики. Еще большую опасность они имеют в части влияния на валютный курс. Совершенно очевидно, что на всей цепи финансовых операций банка проконтролировать эти деньги невозможно. Кроме того, стабилизационные кредиты могут привести к рекапитализации банка лишь через очень большой промежуток времени. С другой стороны, кредитор, которым в этом случае выступает ЦБ, принимает на себя риск, связанный с деятельностью конкретного банка. Таких функций и задач у Банка России нет.
"Четверть регионов отказались от опорных банков"
— Недавно вы заявили, что ЦБ подготовил список из 85 опорных региональных банков. Он уже утвержден?
— Нашим департаментом подготовлены предложения по опорным банкам и представлены руководству. Решения совета директоров на этот счет пока не было.
— И какую роль в представлении ЦБ должны играть эти банки?
— Они должны стать опорными в обслуживании региональной клиентуры. Хотя это, безусловно, не означает, что никакие другие банки к обслуживанию не допускаются. Это означает, что опорным банкам помогут увеличить капитал или рекапитализироваться, помимо акционеров, органы власти на местах.
— ЦБ будет финансировать опорные банки?
— Возможно, региональные власти надеются: если банк будет назван опорным, то ЦБ станет давать ему какие-то кредиты. Я полагаю, что этим надеждам вряд ли суждено сбыться. Да, осенью прошлого года, когда готовился документ "О мерах по реструктуризации банковской системы России", такие идеи витали. Но это было до создания АРКО. Теперь реструктуризацией банков, в том числе и опорных, будет заниматься агентство.
— А что последует за утверждением списка опорных банков? Вы будете как-то иначе их контролировать?
— Ни ужесточения, ни ослабления банковского надзора за этими банками не предполагается. За утверждением списка последует дальнейшая реализация программы "О мерах по реструктуризации банковской системы России". На самом деле не стоит ожидать, что сегодня приняли решение, а завтра что-то зажило иначе. Важно, что образованием института опорных банков привлечено дополнительное внимание региональных властей к судьбе банков, и они уже принимают меры, чтобы поддерживать их на плаву. Раз банк пользуется поддержкой власти, то и клиент в большей степени защищен.
— Предложения о создании региональных банков поступили из всех регионов?
— Нет. Около четверти регионов посчитали нецелесообразным создавать институт опорных банков.
"Кризис не был обусловлен недостатками в надзоре"
— Согласны ли вы с мнением, что часть банков пострадали в кризис из-за несовершенного надзора за ними со стороны ЦБ. Например, ЦБ им позволил неимоверно раздуть позиции по форвардным контрактам?
— Да, методологически надзор не вполне был готов к кризису. Мы просто физически не успели. В частности, не успели включить в расчет достаточности капитала забалансовые и срочные позиции банка, работа над этим документом велась. Сейчас он есть, и позиции по форвардным контрактам уже учитываются. Кроме того, с августа 1997 года действовало требование ЦБ об организации внутреннего контроля в банках. Они, в частности, предусматривают внимание банка к вопросу об ограничении валютных рисков. Уместно упомянуть, что кризис имел ярко выраженные системные корни, а не был обусловлен непосредственно недостатками в надзоре.
— То есть к следующему кризису ЦБ готов?
— Не к кризису, а к профилактике. Если говорить о методологии, то почти. На сегодняшний день еще не принят документ, который позволял бы учитывать рыночные риски: финансовый риск, связанный с изменением цен на бумаги, валютный риск, связанный с колебанием курса валюты, и процентный, связанный с изменением процентной ставки. Эти риски также будут учитываться при определении достаточности капитала банков. Проект этого документа есть, он вынесен на совет директоров.
— В последнее время ЦБ принял ряд документов, направленных на предотвращение утечки капитала за границу. Например, обязал импортеров, работающих на условиях авансовых платежей, резервировать сумму, равную перечисленному авансу. Насколько нам известно, вы готовите новые подобные документы...
— Да, мы сейчас рассматриваем вопрос, связанный с рисками, возникающими при работе банков с офшорами. Мы считаем, что необходимо создавать резервы, если деньги банка лежат в офшоре и объективно есть опасность, что он не сможет их оттуда вытащить. Есть и административный подход к этой проблеме — лучше бы, чтобы банк не имел средств на корсчете в ненадежном банке. О том, какой из подходов будет отражен в документе, пока говорить рано.
— А документ об ограничении приема банками платежей в бюджет готов?
— Есть рабочий вариант. Как мне представляется, ЦБ может ограничить право банка принимать от клиентов поручения на проведение платежей в бюджет, если у банка нет на это средств. Этот документ направлен против ситуаций, когда клиент использует заведомо больной банк для того, чтобы продемонстрировать бюджету свою мнимую лояльность (налог считается уплаченным, когда налогоплательщик получает отметку банка о списании средств со счета.— Ъ).
— Но МНС настаивает на более жестких мерах, вплоть до отзыва лицензий у банков...
— Мера, которую требует МНС,— сразу отзывать лицензию у банка — не всегда рациональна. Потому что банк может выжить. Кроме того, отозвать лицензию, если у банка нет признаков банкротства, о которых я говорил выше, по закону невозможно. Поэтому, думаю, мера, предлагаемая нами, будет более адекватной. Как только банк восстановит свою деятельность, он сможет принимать платежи в бюджет.
— Вы согласовывали документ с МНС?
— Пока нет. Как только он пройдет юридическую экспертизу, мы войдем в контакт с МНС.
— И еще о документах. Вы рассказывали, что ЦБ готовит проект документа, регулирующего порядок оплаты части уставного капитала банка государственными бумагами, полученными в рамках новации. Уже известно, какую часть капитала инвесторы смогут оплатить этими бумагами?
— На сегодняшний день речь идет о 25% уставного капитала. Проект документа готов.