Объявления "Высокоэффективные яды сильного действия" можно увидеть в разных районах Москвы. Встречаются они и в некоторых газетах, публикующих только рекламные объявления. Незаинтересованные лица трактуют текст объявления безобидно: думают, что продают крысиный или тараканий яд. А что еще может означать объявление, висящее, к примеру, на Остоженке или рядом с метро "Юго-Западная"? Не может же среди бела дня человек предлагать купить яды, предназначенные для убийства людей! Оказывается, может.
Чтобы стать убийцей — надо заплатить
Объявления "Продаю высокоэффективные яды сильного действия", оснащенные, как и положено, мощной бахромой телефонов, висят в различных районах Москвы: на Остоженке, у метро "Юго-Западная", "Фрунзенская", на Новом Арбате. Рядом с метро "Фрунзенская" есть живописный сквер, где на обычном фонарном столбе — объявление о ядах. Такое же висит и возле мэрии на Новом Арбате. Одно из объявлений предлагает желающим звонить после 19.00, другие — после 20.00. Понятное дело, по окончании рабочего дня.
По указанному номеру отвечает приветливая старушка:
— А, вы по поводу объявления? Все верно, это мой сынок ядами торгует. Вот его телефон, перезвоните ему.
Торговец ядами сразу представляется Александром — это, конечно, совсем не означает, что его и вправду так зовут. Мы говорим, что звоним по объявлению и хотим кое-что уточнить.
— Что именно? Можно ли при помощи этого яда убить человека? Можно. Все остальное — только при встрече. Выбирайте сами, где вам удобнее.
Нет, ни в каком помещении он встречаться не будет, только на улице. Александр тут же объясняет, что ему и нам будет комфортнее, если мы встретимся в многолюдном месте,— практика показывает, что это еще никогда никого не смущало. Мы договариваемся о встрече в час пик в подземном переходе рядом со станцией метро "Китай-город".
Он подошел к нам сам. Мужчина 35-40 лет. Бесцветные брови, светлые глаза, худощав. Терракотовые джинсы и вельветовая куртка в тон. Несуетливый. Даже как будто немного замедленный. Кажется, что его внешность очень подходит к роду его занятий: скромный, неприметный, без необходимости не запомнишь и вряд ли потом узнаешь.
Чтобы не толкаться в куче людей, мы отошли в сторону. Саша сразу же сообщил, что речь идет о дорогостоящем товаре стоимостью от $5 тыс. до $20 тыс. Он выдержал паузу, дав понять, что с названными цифрами покупателю надо еще справиться.
— Сегодня ничего покупать не будем,— сказали мы,— хотели бы для начала получить максимально полную информацию о вашем товаре. Тут такая ситуация...
Версия о том, почему нам срочно понадобился смертельный яд, конечно же, была продумана до мелочей. Но он оборвал нас.
— Я занимаюсь своим бизнесом уже около трех лет,— проговорил он,— и до сих пор у меня не было рекламаций. Я продаю яды, со стопроцентной гарантией убивающие человека. Но сразу хочу предупредить вас — никаких подробностей. Моральная сторона нашей сделки не комментируется и не обсуждается. Зачем вам яд — это ваша проблема. За долгое время работы на этом рынке я убедился, что хороших людей не травят.
Мы не спрашивали, откуда у него яд. Он сам начал разговор о "товарной гамме" с упоминания о том, что является профессиональным химиком и числится в лаборатории одного из московских НИИ, занимающихся именно разработкой ядовитых веществ.
— Раньше платили 300 рублей в месяц, ну вы сами понимаете, что это за деньги,— улыбнулся он,— а сейчас и того не платят, но лаборатория надежная, яды сбоя не дают.
О своем товаре он рассказывал подробно. Голосом без интонаций, на одной ноте. Лицо без мимики, с усталым выражением.
Яды бывают дешевые, гуманные и безупречные
— Дешевый яд,— говорил Александр,— стоит $5 тыс. и плох тем, что убивает почти моментально,— вы не успеете уйти. Через три минуты человек задыхается, бьется в судорогах, у него появляется пена на губах и вываливается язык. При вскрытии обязательно обнаружат яд в крови и заявят в милицию.
Яд за $7 тыс. Саша назвал более гуманным.
— Ваш клиент не будет мучиться, ему не будет больно,— сказал он.— Яд действует через 30 минут, иногда даже через час или два. И тяжелой симптоматики нет. Клиент просто теряет сознание и умирает безболезненно от пищевого отравления. В этом случае человека даже спасти можно, если, например, к потерявшему сознание вызвать врача и тот будет действовать грамотно. Но и в том и в другом случае вскрытие может показать, что человек был отравлен.
Так что он сам рекомендует, конечно, яд за $20 тыс. "Этот яд безупречен",— несколько раз повторяет он. В первые дни после его употребления человек просто заболевает: то сердце пошаливает, то голова раскалывается ни с того ни с сего, то давление подскочит.
— В результате,— дает он подробные объяснения,— через две-три недели наступает смерть либо от инфаркта, либо от сердечной недостаточности, либо от инсульта. И при вскрытии не обнаруживается. Если, конечно, вскрытие беспристрастное. А кто будет делать пристрастное вскрытие, если такая причина смерти лидирует не только в России, но и в мире?
Нам были даны и инструкции по применению: яд за $5 тыс. на вкус кислый, поэтому его лучше добавлять, например, в сухое вино. Яд за $7 тыс.— солоноватый, поэтому лучше его добавить в пиво или суп. Яд за $20 тыс. не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, поэтому ограничений по применению нет никаких.
Страшная статистика
А может быть, все это блеф? Может быть, он торгует обычной содой и уверен в своей безнаказанности только потому, что желающий купить яд для убийства никогда не заявит, что его обманули? Неужели так доступны, что их можно купить прямо на улице, вещества, за хранением которых обязаны следить целые подразделения?
Патологоанатомы, токсикологи и врачи "скорой помощи" — все в один голос говорят, что спрос на яды был, есть и будет. Об этом свидетельствует статистика. Ежегодно в России регистрируется 265 тыс. отравлений сложными химическими веществами, получить которые можно только в лабораторных условиях. А причины таких убийств всегда банальны: в коммуналке для захвата комнаты соседа, для сведения счетов с супругом, ревность, решение проблем с кредитором. Наконец, для устранения политических соперников. Все студенты-медики на первой же лекции по токсикологии выслушивают историю о египетском президенте Насере, которого отравил собственный массажист: втирал ему мазь, куда был добавлен дигиталис, дающий в больших дозах остановку сердца.
Евгений Лужников, главный токсиколог России, доктор медицинских наук, руководитель научного отдела лечения острых отравлений НИИ СП имени Склифосовского подтвердил рассказанное торговцем ядами. Да, действительно, существуют токсичные вещества, имеющие скрытый период. Время проявления клинических симптомов — от двух дней до недели. Там поболит, сям. Он кое-что добавил к рассказанному Александром.
— Клиническая токсикология имеет дело с сотнями высокотоксичных ядовитых веществ. Более того, в лабораториях идут постоянные эксперименты, и каждый месяц химики производят все новые и новые токсичные соединения. Но тот самый дорогой яд за $20 тыс., о котором вам говорили, по симптомам отравления очень похож на тяжелый металл таллий. Порошок без запаха и вкуса. Широко используется в ювелирном деле для шлифовки. В оптической промышленности. В геологоразведочных партиях. Из него готовится так называемая жидкость клериче, реактив. Его капают на камни и металлы для тестирования их природы. Очень распространен в фотоделе, электронной промышленности. Есть откуда красть. После его применения на десятый день начинают волосы выпадать и болеть руки и ноги. Смерть наступает от сердечных нарушений. Если врач не вмешается, человек может промучиться даже до двух месяцев.
Яд в солонке
В Москве ежегодно вылавливаются два-три случая отравления таллием — происходит это, только если родственники подозревают о необычной причине смерти или патологоанатом вдруг обращает внимание и отдает на отдельную экспертизу печень умершего.
— Недавно во Владивостоке был инцидент,— рассказывает Лужников.— На кафедре марксизма-ленинизма одна из научных сотрудниц, страдающая от несчастной любви к заведующему, случайно вместе с ним отравила таллием всю кафедру. Экспертизы были, таллий нашли, ее судили. Но выявление таких случаев — это редкость.
В феврале этого года в Петербурге таллием была отравлена группа работников силовых структур, выехавших на расследование серьезного преступления. Их разместили в общежитии под усиленной охраной, но преступники сумели подсыпать таллий в солонку в кафе, где оперативники обедали и ужинали. Многих из них удалось спасти из-за ранней диагностики отравления.
Ежегодно в Москве от химических отравлений умирает 25 тыс. человек. В России — 265 тыс. Какие из них случайны, а какие преднамеренны, сказать трудно. А сколько преднамеренных отравлений не выявляется? Вопрос риторический.
— Не менее токсичны,— продолжил Лужников,— и даже гораздо более опасны фосфорорганические соединения. Достаточно нанести микроскопическое количество этих веществ на кожу — и через короткий промежуток времени человек умирает. Помните дело Кивелиди? Он был отравлен редчайшим ядом, украденным из военной секретной лаборатории, находящейся в химическом центре Шиханы Саратовской области. Использование таких ядов — большая редкость. Здесь речь идет о высокотоксичном фосфорорганическом соединении типа табола. Вряд ли ваш торговец имеет доступ к такого рода веществам. Хотя кто теперь может за что поручиться?
Руководитель бюро судебно-медицинской экспертизы Москвы Владимир Жаров существенно дополнил картину. В любой химической лаборатории может быть сегодня создано любое ядовитое соединение, убежден он. А таких лабораторий в Москве сотни. Лучшие лаборатории — в Химико-технологическом университете имени Менделеева, Институте тонкой химической технологии, на химическом факультете МГУ, в НИИ ядохимикатов. Но что говорить о надзоре и секретности, когда многие сотрудники таких лабораторий имеют свободный доступ к препаратам группы "А". И, как показывает практика, почти любой специалист подобного института может легко вынести яд за пределы своего места работы.
Жаров привел и несколько примеров. Несколько лет назад в Москве женщина-фармацевт отравила таллием новую семью своего бывшего мужа. Работала на фармацевтическом факультете 1-го Мединститута и имела доступ к препаратом группы "А". Сначала проверила порошок на собаке, затем — на новой жене мужа. Она использовала именно таллий. Мужу повезло. Он сделал пару глотков смертельного кофе, и телефонный звонок фактически спас ему жизнь. Кофе он не допил. Его удалось отходить.
"Будет труп — тогда и звоните"
После консультации с экспертами мы перезвонили Саше. Подошла та же старушка и, услышав про объявление, велела перезвонить попозже вечером, хоть ночью. Саше мы сказали, что деньги на покупку есть, но не те, что были оговорены первоначально. Начался торг. Мы хотели уломать его скинуть цену дешевого яда с пяти тысяч до трех. Говорили о кризисе и инфляции. Он ответил нам, что на его деятельности кризис никак не отразился и спрос не упал. Не уступил и копейки. Сказал, что товар будет готов через три дня и просил перезвонить.
Дежурный 107-го отделения милиции, на территории которого висело объявление, которым мы воспользовались, прореагировал устало: "Ничем помочь вам не можем. Когда будут зарегистрированы факты отравления, будет труп — тогда и звоните".
В принципе милиция готова взяться за это дело и начать оперативную разработку по нашему Александру. Но, по мнению юристов, такому человеку сегодня что либо предъявить практически невозможно. Судите сами. В УК РФ есть статья 234 "Незаконный оборот сильнодействующих и ядовитых веществ в целях сбыта". За преступления по этой статье дают от шести месяцев до трех лет (если речь идет об одиночке, торгующем "малыми дозами"). Подвести под эту статью торговца ядами будет не так-то просто. Да и задержать тоже. Нужно выбить минимум $5 тыс. А у милиции по этой части возможности более чем скромные. Как доказать, что он торгует не просто крысиной отравой? Александр сам рассказывал нам, что уже как-то отбрехивался, мол, помогаю людям бороться с вредоносными насекомыми и грызунами. На заявления от отравителя или несчастной жертвы тоже рассчитывать не приходится. Но предположим, что милиция его возьмет. В постановлении пленума Верховного суда РФ есть перечень запрещенных ядовитых веществ. Как показывает практика, из этого списка в судебной практике используется не более десятка. Рекорд популярности за последние годы побила ртуть. Так что при возможностях современной химии продукции именно этого торговца в имеющемся списке может и не оказаться. И тогда он, после всех затраченных усилий, будет признан невиновным. Так что если рассуждать строго юридически, торговец ядами неподсуден.
САВВА Ъ-ВОРОНОВ, АНТОН Ъ-ПЕТРОВСКИЙ