Украинцы станцевали русскую душу

Гастроли\Балет

В Национальной опере прошли гастроли санкт-петербургского балета Бориса Эйфмана, который представил модернизированную версию романа Александра Пушкина "Евгений Онегин". В изучение "энциклопедии новорусской жизни" погрузилась ЛЮБОВЬ МОРОЗОВА.

Сочиненный Борисом Эйфманом в 2009 году балет "Онегин" входит в цикл спектаклей знаменитого хореографа, призванных гибкостью человеческого тела измерить глубину русской души. В "Карамазовых" по мотивам романа Федора Достоевского постановщик исследовал "дурную российскую наследственность", в "Чайке" по пьесе Антона Чехова ревизовал "истинные и мнимые ценности", затем "психоэротическому осмыслению" была подвергнута "Анна Каренина" Льва Толстого. Замкнул тетралогию спектакль по пушкинскому "Евгению Онегину", в котором господин Эйфман вознамерился ответить на волнующие его вопросы: "Что есть русская душа сегодня? Сохранила ли она свою самобытность, свою тайну, свою притягательность?". Первоначально балет назывался "Онегин. Online" — постановщик прозорливо решил искать героев нового времени в Twitter или в Facebook. Впрочем, скоро англоязычный придаток слетел с афиши — ведь события спектакля, по замыслу режиссера, разворачиваются в начале 1990-х годов, которые, в общем-то, уже тоже стали историей.

В своей трактовке хореограф отталкивался не от слабенького либретто Модеста Чайковского к популярной опере его брата-композитора, а от оригинального текста Пушкина, в котором сумел отыскать оправдание своим смелым режиссерским находкам. Сцену ресторанной драки, в которой Онегин ножом убивает Ленского, явно навеял ему сон пушкинской Татьяны, а фраза "у них свои бывали сходки, / они за чашею вина, / они за рюмкой русской водки" позволила ввести в балет картину путча 1991 года, события которого вольно или невольно повлияли на судьбы героев. По-видимому, именно в эти дни познакомились Онегин и Ленский, превратившийся в спектакле в русского рокера, не расстающегося с гитарой. Вообще же, Борис Эйфман сталкивает в этом балете два музыкальных мира. Один — это творчество Чайковского, поданное далеко не в банальном ключе: помимо "Осенней песни" из "Детского альбома", отдельных инструментальных номеров из "Евгения Онегина" и Фортепианного концерта, здесь практически нет известной музыки (Souvenir D'un Lieu Shere и фрагменты симфонических увертюр — это, конечно, не те записи, которые заслушивают до дыр). Другой — популярная в 1990-х годах рок-музыка композитора Александра Ситковецкого для группы "Автограф", как ни странно, органично соседствующая с классикой.

Киевские гастроли Балета Бориса Эйфмана прошли с украинским акцентом: в трех из пяти ведущих партиях выступили украинцы: воспитанница донецкой Школы хореографического мастерства Вадима Писарева Светлана Бедненко танцевала партию Ольги, а выпускники Киевского хореографического училища Нина Змиевец и Сергей Волобуев — Татьяны и Генерала. Ольга в спектакле предстала глуповатой блондинкой, послушно следующей за любым сильным мужчиной, обратившим на нее внимание. Но именно ей в паре с Ленским — Дмитрием Фишером — принадлежал самый чарующий, сладостный и воздушный дуэт, идиллия которого была оттенена душевными терзаниями танцующей рядом Татьяны. Сергею Волобуеву досталась партия Генерала — пожалуй, наиболее сильно трансформировавшегося персонажа романа. На месте благородного добряка Гремина оказался потерявший зрение во время путча криминальный авторитет, знакомящийся с Татьяной в буквальном смысле на ощупь и уже не выпускающий нервную девушку из цепких объятий. Для героини Нины Змиевец это в каком-то смысле оказывается благом — ведь ее Татьяна явно чувствует себя в мире неуютно, постоянно мысленно блуждая среди своих фантазий и иллюзий. Потому-то чуть ли не самый реалистичный ее танец в спектакле — это фантасмагорический сон, в котором она сначала парит на доске, как гоголевская панночка — на крышке гроба, а затем отдается демоническому Онегину со всей зрелой страстью, на которую способны артисты Балета Бориса Эйфмана. Главный же персонаж спектакля — безусловно, Онегин в исполнении Олега Габышева. Ему поручены самые драматические сольные танцы, позволяющие артисту продемонстрировать свой мощный темперамент и изумительную прыгучесть.

В спектакле в первую очередь захватывает даже не отточенное мастерство исполнителей, а именно переплетение судеб и тел их героев — восхитительные акробатические поддержки, замечательные дуэты (особенно мужские — нежные, но при этом практически очищенные от гомоэротического налета) и невероятная точность взаимных перемещений, при которых ноги-циркули словно движутся по расчерченной жирным маркером в воздухе траектории. Глядя на это необъяснимое совершенство движений, думаешь, что режиссер, пытающийся посредством танца разгадать русскую душу, задает зрителю в десятки раз больше загадок, чем дает ответов.