1 апреля истек срок подачи сведений о доходах и расходах физических лиц в налоговую инспекцию. Соответствующие данные представили президент, премьер, а также все депутаты Госдумы и две трети сенаторов. Депутат, один из инициаторов антикоррупционной кампании среди своих коллег Дмитрий Гудков обсудил ситуацию с ведущим Андреем Норкиным.
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ / купить фото
–– По итогам нынешней декларационной кампании следует ли ожидать новых громких разоблачений?
–– Я могу сразу сказать, что это будет делать гораздо сложнее. Потому что на сайте Государственной думы отражается только недвижимость, никакие акции там не публикуются. Поэтому понять, кто и какие акции вносил в депутатскую декларацию, будет очень сложно. Поэтому будет, скорее всего, продолжаться поиск незадекларированной недвижимости за рубежом, это первое.
Второе, очень странная статистика из Думы поступила: оказывается, у нас чуть ли не каждый второй имеет супругу, владеющую значительными активами. Такая тенденция идет и в правительстве, и в других ведомствах. Более того, я сегодня нашел замечательный законопроект, которые внесли депутаты-единороссы. Он нашим коррупционерам, которых таковыми не считает наш суд, но, например, иностранный суд посчитает и арестует у них недвижимость, активы, фактически позволяет спокойно, если этот закон будет принят, обратиться с жалобой в Арбитражный суд и получить компенсацию из федерального бюджета. То есть все, что там у них арестуют за границей, они спокойно могут получить здесь, в нашей стране, за наш счет, за счет налогоплательщиков, за счет федерального бюджета. Поэтому будет новая, видимо, какая-то кампания, новые будут найдены подходы.
Мне кажется, что в ближайшие два года нас ждут замечательные расследования по выявлению активов, которые наши коррупционеры прячут именно в офшорах. Это новый поворот, мне кажется, в борьбе с коррупцией и отмыванием денег.
–– Вы считаете, это положительным фактором?
–– Конечно. Потому что когда я был в Соединенных Штатах Америки, мне показали информацию, в соответствии с которой американцы заключили соглашение об обмене налоговой информацией со всеми офшорами. То есть теперь информация о конечном бенефициаре, грубо говоря, кто прячется за офшорной компанией, можно получить в налоговых органов Соединенных Штатах Америки, Германии, Великобритании и многих других европейских стран, которые заключают такие соглашения. Россия пока не заключила ни одного соглашения ни с одним офшором. Значит, мы будем искать то, что прячут в офшорах наши коррупционеры с помощью коллег-парламентариев других стран.
–– В отношении самого себя ожидаете каких-то неприятных моментов?
–– Я думаю, уже они не найдут никаких запятых, потому что я расписывался в своей декларации на каждой странице, то есть они ничего не смогут фальсифицировать. Более того, я получил копию своей декларации, на каждой странице есть отметка отдела кадров Государственной думы. И, наконец, я свою декларацию уже направил целому ряду журналистов, которые меня хорошо знают. В случае чего у них будет вся информация именно от сегодняшнего числа: там есть и недвижимость, и эти акции, про которые меня пытались дискредитировать с помощью федеральных СМИ, которые у меня указаны во всех депутатских декларациях, но, к сожалению, это не публикуется на сайте Госдумы.
–– Кстати, у вас есть объяснение, почему этих данных нет на сайте?
–– Этим занимается комиссия по контролю за доходами. Мы подаем декларацию, но из этой декларации на сайте Думы публикуются только доходы.
–– Это регламент такой?
–– Это порядок такой, установленный для депутатов Госдумы. У членов Совета федерации свой порядок. Например, на сайте Московской городской думы я вообще там многого не нашел, там акций нет. Кстати, члены Совета федерации тоже свои акции не публикуют. Вы можете зайти на страничку любого депутата на сайте Госдумы, но не найдете ни одной акции, ни одного предприятия, только доход, недвижимость, транспортные средства и, соответственно, земельные участки.