Сосед для подражания

В 2012 году генеральное консульство Финляндии в Санкт-Петербурге поставило рекорд: выдало более миллиона шенгенских виз. Какое значение имеет для Северной столицы близость к Стране тысячи озер?

Лев Лурье, историк

К финнам в Питере традиционно относились не слишком серьезно: как к второстепенному, хотя и важному элементу пейзажа. До революции — молочницы, торговцы рыбой, станочники на заводах Выборгской стороны. Буйные во хмелю, они внесли не слишком многое в городскую культуру, разве что обогатили наших хулиганов ножами "пуукко", получившими в России название финок. Как писал Осип Мандельштам, "близкий сердцу петербуржца домашний иностранец, холодный финн, любитель Ивановых огней и медвежьей польки на лужайке Народного дома, небритый и зеленоглазый".

Сама Финляндия начиналась в получасе езды, за рекой Сестрой и считалась страной чистой, культурной, работящей. Все тот же Мандельштам: "Финляндией дышал дореволюционный Петербург, пересыпая в ладонях ее песок и растирая на гранитном лбу легкий финский снежок, слушая бубенцы низкорослых финских лошадок. Я всегда смутно чувствовал особенное значение Финляндии для петербуржца. И я любил страну, где все женщины безукоризненные прачки, а извозчики похожи на сенаторов".

"Отнесите моего мужа в "Асторию""

Впрочем, всерьез о Финляндии как о самостоятельной геополитической единице не думали. В 1918 году эсеровский террорист (и по совместительству великий филолог) Виктор Шкловский решил — пришло время воевать с красными. Обратился к своим бывшим сослуживцам по автоброневому дивизиону. Не получилось: "Пришел один мой товарищ солдат и сказал: "Послушай, Шкловский, говорят, на нас и финляндцы будут наступать, нет, я не согласен, чтобы нас Третье Парголово завоевывало, я в пулеметчики пойду"". То есть Финляндия — нам не чета, ее враждебность оскорбительна великороссу хоть эсеру, хоть большевику.

В декабре 1917-го Финляндия получила независимость. Гражданская война там была короче, но еще свирепее, чем в России. Обе стороны не щадили гражданское население. Первый концлагерь под открытым небом, где узники умирали от голода и холода, придумали финские белые. "Красного" Майю Лассилу, автора "За спичками", расстреляли и скинули в воду на пароме Хельсинки — Свеаборг. Вскоре в Петрограде появились десятки тысяч финских политэмигрантов. Это были люди боевые. Одна часть финского ЦК перестреляла другую прямо во время заседания. Из Петрограда отправлялись на родину террористы с целью убить Маннергейма. Но постепенно эмигранты обвыкались. В городе открывались финские газеты, школы, театры. Все закончилось в 1937-м "финской операцией" НКВД.

Следующая встреча с финнами произошла на "линии Маннергейма", где красноармейцы убедились в правоте пророчества Александра Куприна: "Мне каждый раз хочется сказать относительно Финляндии: ежа голой ж... не убьешь". Во времена войны "зимней" и Великой Отечественной финны завоевали репутацию хороших солдат. Но в отличие от гитлеровцев, не зверей, не смертельных врагов.

С середины 1950-х северные соседи стали играть в городе необычную для себя роль — кутил, пьяниц и сладострастников. В 1956 году финны получили от дружественного Хрущеву, а потом и Брежневу правительства Урхо Калевы Кекконена право — завозить своих трудящихся на выходные в Ленинград автобусами: пусть погуляют.

В Финляндии 1960-х-1980-х — экономическая депрессия. Жизнь суровая, холодная, однообразная. Лес, лыжи, рыбалка. Поездка в Ленинград — бегство от серых будней, праздник. В Ленинграде (а СССР часто был для жителей Суоми первой в жизни заграницей) финнов, по преимуществу лесорубов и фермеров, радовало все: черная икра, балет, императорские дворцы. И прежде всего повод и возможность выпить. Ведь в те времена в Финляндии алкоголь продавался по карточкам, строго нормированно.

Вначале северные соседи как-то терялись в СССР, помнили о былых непростых отношениях. Известный по обе стороны границы анекдот: "Сидит пожилой финн в туристском автобусе, читает анкету и размышляет, как отвечать на вопросы. Вопрос: мужчина или женщина? Ответ: мужчина. Гражданство? Финляндия. Бывали ли вы ранее в СССР и когда? Был в конце зимы 1942 года. На каком транспортном средстве? Немецкий танк. Цель поездки? Подрыв Мурманской железной дороги".

Вначале боялись, потом привыкли и стали почти своими.

Скромные, молчаливые, застенчивые финны пользовались необычайной популярностью у дам Невского проспекта. "Центровые" девчонки охотно выходили замуж за северных соседей, исходя из принципа: "Финн — не роскошь, а средство передвижения". А кто-то проводил ночи с финнами ради красивых шмоток. Валютная проституция в Ленинграде ориентировалась по преимуществу на граждан Суоми.

Именно финнам обязана своим становлением и могучая ленинградская фарцовка. Пираты Приморского шоссе швартовали свои "явы" прямо у Елисеевского магазина на Невском. И оттуда с ревом устремлялись на бывшую финскую границу — к реке Сестре. Заходили в автобусы (водитель был в доле) и меняли джинсы, безразмерные носки, жевательную резинку, колготки и прочие товары, не освоенные советской промышленностью, на водку и деньги.

В Ленинграде к финнам относились не так, как к другим западным гостям. Они котировались как болгары или румыны. Деревенские недотепы с конвертируемой валютой. И прозвище у них было — "турмалаи" (по-фински — лесорубы). Их обманывали, хамили в милиции; контактами с финнами (в отличие от отношений с американцами или западными немцами) не интересовался КГБ.

Пьяный финн в Ленинграде — интегральная часть пейзажа, как Исаакий или речные трамвайчики. Гиды "Интуриста" вспоминают: в финско-русском разговорнике наличествовала фраза "отнесите моего мужа в "Асторию"" (ленинградская гостиница). Рассказывают о туристе, усевшемся с открытой бутылкой на трон Петра Великого в Эрмитаже (хотел, чтобы сфотографировали). Помнят несчастного, который пропил все, когда пришел к автобусу, то вместо ботинок у него были ласты, а вместо джинсов — потертые советские тренировочные штаны.

Когда в конце 1980-х границы открылись в обе стороны, Финляндия для петербуржцев отошла на второй план. Цены — высокие, лучше уж покупать тени для век в Польше, рубашки — в Китае, куртки — в Турции. Погода как в Петербурге, выпить трудно, кутнуть, как где-нибудь на Кипре или в Эмиратах, не получается.

Для более культурного потребителя Хельсинки казался одной из скучнейших европейских столиц, Свеаборг — жалкой пародией на Петропавловскую крепость. Модными стали сначала Прага, Париж и Берлин, потом Рим, Стамбул, Лиссабон. Уехавшие в Финляндию "советские невесты" разводились с мужьями и, не теряя финского гражданства, переселялись куда-нибудь на Мойку.

Четыре "Аллегро" в день

Но испытавшая тяжелый кризис после развала СССР Финляндия реструктурировала ориентированную на южного соседа экономику. Именно стресс начала 1990-х позволил стране из задворок Европы стать заповедником IT-технологий. Радиоэлектронные стартапы превратили пригород Хельсинки — Эспоо в европейскую Кремниевую долину.

Прежде Россия долгие годы воспринималась как неизбежное геополитическое зло, место для гулянки и нетребовательный потребитель изделий финской промышленности. С начала 2000-х она стала главным поставщиком платежеспособных туристов, страной инвесторов.

Добраться в Финляндию из Петербурга легче и дешевле, чем в Москву. Четыре скоростных поезда "Аллегро" в день: за 80 евро ты в Хельсинки; продолжительность пути 3,5 часа. Десятки автобусов в любой конец Финляндии, такси "от дома к дому", паром.

Генеральное консульство в Петербурге — крупнейшее дипломатическое представительство Финляндии за границей. Оно выдает в Питере больше виз, чем представительства других стран Европы в любом из российских городов. Занимает процедура получения финского шенгена дней десять, очередей нет, отказывают 1 проценту клиентов.

Финны не хотят, чтобы их страну рассматривали исключительно как транзитную территорию. Там надо и пожить, иначе в следующий раз визу могут не дать. И отчасти поэтому русские (процентов на 80 из Петербурга и Ленинградской области) за один год провели в Суоми 1,3 млн ночей и лидируют среди туристов-иностранцев в Финляндии.

Рядом с границей вырастают огромные "плазы", рассчитанные на приезжих из России. Цены там примерно такие же, как в Петербурге, зато выбор больше, а качество гарантировано. Особенно это относится к продовольствию — к свежайшей рыбе и молочным продуктам.

На критически низкий уровень российского высшего образования финны отвечают увеличением приема в свои университеты российских студентов. При этом высшее образование (в том числе для иностранцев) бесплатное, многие программы на английском языке.

Чем выше взятки за землеотвод, дорогу, подключение к электричеству на Карельском перешейке, тем охотнее жители Северо-Запада покупают недвижимость в финской Южной Карелии и Южном Саво — примерно 500 сделок в год. Средняя дача на берегу озера — 140 тысяч евро; без выхода к берегу — 47 тысяч. В окрестностях Петербурга таких демпинговых цен нет.

Стерпится — слюбится. Хочешь не хочешь, а возникает привычка к сауне, рыбалке на озерах, визитам в музеи Турку и велосипедным турам по Аландским островам. Выясняется: и с культурой у скромных соседей не хуже, чем в других странах, просто надо знать места.

Финский дизайн, архитектура, современное искусство, фильмы братьев Каурисмяки входят в европейские топы. Все что можно — музеефицировано, культура исторических, особенно мемориальных экспозиций,— потрясающая. Музеи, как и библиотеки, повсюду. Что говорить, если в маленькой Иматре два подлинных Пикассо!..

В Финляндии — спокойный порядок, отсутствие кричащих социальных контрастов. Место, чтобы думать, вдыхать чистейший воздух, гулять по освещенным зимой и летом лесным тропам. Или без всяких документов, с улицы зайти в Национальную библиотеку с лучшими за границей русскоязычными ресурсами. Надо только понимать, что страна эта закрытая: никогда не найдешь без местного приятеля — за этой дверью дешевейшее СПА, тут — лучший англоязычный книжный магазин Скандинавии, а это — оранжерея, где зимой согреваются глинтвейном. А вот в этом баре за одним столиком сиживали Ленин, Сталин и Троцкий.

В моде скандинавская ходьба

Особенностью русского народа Федор Достоевский назвал "всемирную отзывчивость", умение быстро перенимать и хорошее, и плохое. Первым почувствовал финское влияние Выборг, бывший второй по величине в Финляндии город Випури. В 1944-м его, оставленный финнами, заселяли колхозники со всех концов СССР. Для них часто это был первый в жизни город. Белорусы, например, везли с собой с родины булыжники, чтобы было чем припирать крышки емкостей с квашеной капустой.

За 70 лет Выборг стал самым европейским райцентром России. Великолепная шведская крепость и дома финского ар-нуво сами по себе делали из крестьян горожан. Сейчас местные жители чаще бывают в Лаппеэнранте и Хамине, чем в Петербурге. Город прирос мини-отелями, дешевыми и чистенькими кафе, разнообразными магазинчиками, несколькими газетами, телеканалом, множеством сосуществующих храмов всех конфессий.

Финское влияние все больше чувствуется и в самом Петербурге. Пляжи Комарова и Зеленогорска, лужайки Летнего сада и ЦПКиО, тротуары Невского проспекта стали ощутимо чище не благодаря, а скорее вопреки нашим коммунальным службам. Просто у соседей — не принято сорить, а мы — переимчивы.

И вот в моде — скандинавская ходьба с "лыжными" палками, велосипед (зимой и летом). Маленькие дешевые бары, не похожие на "Солянку", "Жан-Жака" и "Рагу", скорее на общепит хельсинкской Эспланады. Обычай взять катер или лодку где-нибудь на Кронверке или у Яхт-клуба, корзинки для пикника и отправиться на острова.

Бывшее Териоки — Зеленогорск стал аналогом финских балтийских городков: десятки километров пляжа с видовыми ресторанами и кафе, демократичная, разносоставная толпа. Манера вождения машины, способы самопроявления на улице и в общественном пространстве сближают Петербург скорее с Коткой и Лахти, нежели с Махачкалой и Грозным. Кричащее постепенно заменяется удобным. Желание растопырить пальцы — культурной скромностью.

Россия разнообразна. Чем ближе к морю, тем цивилизованнее. Калининград, Выборг, Петербург, Мурманск мало похожи на города срединной России. Скорее — на Восточную Европу.

Северный ветер для Петербурга полезнее южного.