Минкультуры обещает провести реконструкцию в ГИТИСе после выяснения причин пожара, сообщают СМИ. Режиссер, профессор ГИТИСа Евгений Каменькович обсудил ситуацию с ведущим Алексеем Корнеевым.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
— Вы были сегодня в институте?
— Да, я был и ночью, и утром тоже.
— В каком состоянии институт, третий режиссерский этаж?
— Я не самый большой специалист в пожаротушении, но все-таки какие-то возникают вопросы: почему все заливали нещадно водой, а не пеной? Там все капает, но тем не менее, ночью все казалось гораздо страшнее. Было ощущение, что там вообще ничего не осталось. На самом деле, если бы я был начальником всего этого дела, я бы выдал студентам каски и в нарушение всех норм всякой безопасности провел бы там субботник. Потому что, мне кажется, там еще очень многое можно спасти. Я надеюсь, что сейчас организуют быструю эвакуацию книг, это самое, наверное, главное, что есть в наших стенах. У нас уникальная библиотека.
Конечно, капает страшно. Но самая красивая аудитория, кроме двух дырок в крыше, 39-я наша, такая же красавица и стоит. Я очень надеюсь, что эта пауза не затянется надолго и институт достаточно быстро сможет вернуться в свои стены.
Среди студентов бродит только одна версия, что это как-то специально нас хотят отсюда вышвырнуть и услать куда-нибудь на Гарибальди или куда подальше. И никакие объяснения их не устраивают.
— Говорят, на Гарибальди недавно возили зачем-то преподавателей, показывали там здание.
— Дареному коню в зубы не смотрят, Гарибальди это замечательно. Но это же не имеет никакого отношения к основным стенам, где бродят всякие духи, призраки. Где две третьих русской режиссуры выросло. Поэтому дело чести нашей культуры сохранить особняк ГИТИСа в том виде, в каком он существует.
— Вы говорили, если бы вы были начальником, выдали студентам каски и устроили субботник. А кто в праве выдать распоряжение, что студентам на этом этапе, условно говоря, туда заходить нельзя?
— Строго говоря, по технике безопасности, туда заходить нельзя. Кто этим распоряжается, я не знаю. Я просто некомпетентен.
— По вашим ощущениям, когда можно будет вернуться к занятиям в основном здании?
— Я не специалист по строительству. Я верю, что мы вернемся туда 1 сентября. Если мы вернемся быстрее, это будет чудо. Я лично буду просто счастлив.
— Ведь недавно же там проводился ремонт на третьем этаже?
— Проводился ремонт третьего этажа. И третий этаж, режиссерский факультет, наконец приобрел вид высококлассной европейской школы. У нас там полно всяких иностранцев, мастер-классов и всего интересного. Этот ремонт закончился в прошлом году, мы спустя многие годы занимались практически в идеальных условиях.
Это все произошло благодаря Сергею Васильевичу Женовачу, нашему завкафедрой. Деньги, которые предназначались на развитие его театра, он развернул в сторону его родного института. Конечно, очень обидно, что мы не до конца всем этим насладились.
— Профессура готова отстаивать это здание, если вдруг ситуация выйдет из-под контроля?
— Профессура и студенты готовы на все. Меня, конечно, поразило, что вчера студентов нельзя было отогнать от института. И я уже даже ночью устал и уехал. Они остались институт охранять. И меня, честно говоря, поразили слезы многих из них. Это как-то очень приятно.