Малый и средний бизнес испытывает сильное налоговое и административное давление. Последний пример: увеличение вдвое страховых взносов с 1 января этого года заставило около 300 тыс. предпринимателей закрыть бизнес. О том, чего ждет от государства этот сектор экономики, с корреспондентом "Денег" Михаилом Полининым говорил гендиректор норильского предприятия "Холод" Владимир Потеряхин.
Насколько реально важно развитие среднего бизнеса для государства, экономика которого базируется на сырьевой отрасли?
— Конечно, МСБ не является основной статьей доходов. Но нельзя недооценивать его значение. Поддержка малого и среднего бизнеса — это рабочие места, развитие регионов, формирование кадрового резерва для тех же крупных предприятий, это, в конце концов, вопрос безопасности государства. Если реальный сектор слабо развит, мы зависим в полной мере от мировых экономических катаклизмов. Государство может чувствовать себя независимым, если 80-90% товаров народного потребления производится на его территории. У нас сейчас эта цифра на порядок меньше.
Если малые предприятия закрываются из-за увеличения налогов или отчислений, возможно, им самим недостает запаса прочности.
— Да, можно и так сказать. Но я вам приведу простой пример. На Кипре решили изъять 10% вкладов, и разразился вселенский скандал. А у нас на 100% увеличили страховые взносы — и какой должен быть запас прочности, чтобы это выдержать? Есть очень тонкая грань, если за нее перейти, процесс становится необратимым. Государство хочет увеличить собираемость налогов — это понятно. Но ведь оно не достигает этой цели своими мерами! Если сотни тысяч предприятий по всей стране закрылись, понятно, что налогов будет собрано меньше. Иными словами, зарезали курицу, которая несла пусть не золотые, но вполне питательные яйца. Мне кажется, причина в том, что подобные законы принимаются теоретиками, не знающими реальных нужд и проблем предпринимателей. Такие решения необходимо принимать с участием представителей бизнеса.
Для этого нужно, чтобы был класс социально ответственных предпринимателей. Вы считаете, такой класс у нас сформирован?
— Есть много предпринимателей, которые понимают, что такое социальная ответственность, и именно на этом строят взаимоотношения и с собственными наемными работниками, и с обществом. Многие поняли, что социальная ориентированность не вредит бизнесу, а помогает ему. С другой стороны, есть и особый вид предпринимательства — использование административного ресурса для реализации коррупционных схем. Для такого бизнеса, естественно, не существует понятия социальной ответственности. Вот на эти предприятия надо обращать внимание контролирующим органам, а не душить проверками представителей реального сектора.
Какой поддержки вы ждете от государственных структур?
— Самая лучшая поддержка со стороны государства — не мешать бизнесу, не душить его налогами и проверками. Никакие кредиты, никакие льготы и гранты не помогут ему развиваться, если налоги вкупе с откатами превышают прибыль предприятия. Действия налоговых органов должны иметь антикоррупционную направленность. Надо проверять доходы и расходы чиновников и аффилированных с ними компаний. А налоговая система в отношении реального сектора экономики должна стать простой и прозрачной. Вот и весь рецепт.
Что в вашем понимании простая и прозрачная система?
— Во-первых, дифференцированные ставки для различных отраслей и регионов в зависимости от нормы прибыли и условий труда. Во-вторых, налоги на прибыль и НДФЛ надо не повышать, а снижать. Тогда бизнес выйдет из тени, и не будут создаваться многочисленные фирмы-однодневки для ухода от налогов и реализации коррупционных схем. И в результате собираемость налогов вырастет, а не упадет. По моим расчетам, если установить фиксированную ставку налога для МСБ — 10% от оборота и 10% на прибыль, собираемость налогов вырастет в три-четыре раза. А та политика, которую проводят сейчас налоговые органы, ведет к сокращению налогооблагаемой базы и, соответственно, поступлений в бюджет, повышает коррупционную составляющую и снижает инвестиционную привлекательность нашей страны.