Единственным российским эмитентом, проведшим первичное размещение акций в первом квартале 2013 года, оказалась Московская биржа. О том, почему было решено проводить IPO, невзирая на конъюнктуру, что сейчас привлекательного в российском фондовом рынке для иностранных инвесторов, кроме режима торгов T+2, и как биржа заработает на приходе в Россию международных расчетных систем, отъедающих кусок ее пирога, в интервью “Ъ” рассказал председатель правления Московской биржи АЛЕКСАНДР АФАНАСЬЕВ.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин / купить фото
— Одним из видимых результатов объединения ММВБ и РТС можно считать состоявшееся IPO, в результате биржа была оценена в $4,2 млрд, тогда как в ходе сделки по объединению ожидался рост капитализации до $6 млрд. Почему биржа недотягивает до прогнозной капитализации?
— Уровень $6 млрд — это больше стоимости Лондонской биржи, но абсолютно достижимая величина для нас. Хотя, конечно, перспективы роста стоимости компании зависят не только от результатов нашей работы, но и от динамики рынка в целом. Московскую биржу оценили с мультипликатором по EBITDA порядка 12, это выше чем у NASDAQ, Deutsche Boerse и Лондонской биржи. Мы c первой попытки вышли на третье место среди европейских бирж по размеру рыночной капитализации. Это действительно хороший результат.
— Для целей объединения ММВБ и РТС суммарная оценка двух бирж составляла 138 млрд руб., рыночная капитализация Московской биржи по итогам IPO составила 126,9 млрд руб. Почему для акционеров РТС биржу в 2011 году оценили дороже, чем для рыночных инвесторов через два года?
— При объединении компаний обычно выплачивается премия за приобретение контроля к справедливой оценке — до 10–20%. В ходе первичного размещения акций, напротив, инвесторы ожидают дисконта до 15–20%. Кроме того, уровень биржевых индексов в момент соглашения об оценке компаний в 2011 году был на 14% выше, чем в дату IPO. При сопоставлении договорной оценки 2011 года и нынешней рыночной цены следует учитывать эти факторы.
— Почему во время IPO не были полностью реализованы акции с баланса дочерней компании «ММВБ-финанс», ведь вы говорили о переподписке более чем в два раза?
— У нас нет большей потребности в капитале, чем та сумма, которую мы привлекли,— порядка 6 млрд руб. Основные направления их использования — рост капитализации нашего клирингового центра, НКЦ, и реализация двух крупных проектов в области развития IT-технологий — это создание единой платформы и центра обработки данных.
НКЦ является кредитной организацией и выполняет функцию центрального контрагента на рынках Московской биржи. Его бизнес будет только расти. Соответственно повышаются требования к его собственному капиталу.
— А на докапитализацию НКЦ сколько пойдет?
— Всего на докапитализацию клирингового центра мы планируем направить до 9 млрд руб. в этом году. Кроме того, капитал центра увеличится за счет нераспределенной прибыли.
— Согласно опционному соглашению с бывшими акционерами РТС, если бы биржа не провела IPO до 1 июля 2013 года, ее совокупные выплаты могли составить до 25 млрд руб. Какие еще факторы повлияли на выбор времени проведения IPO?
— Опционное соглашение — лишь один из факторов, которые повлияли на время проведения размещения. Еще осенью прошлого года мы объявили, что к февралю технически будем готовы к проведению IPO, сказали — сделали. Нам важно было именно сейчас показать на собственном примере, что крупные размещения акций могут и должны осуществляться на российском рынке. Мы считаем, что и приватизационные сделки нужно проводить исключительно в России. Вся инфраструктура для этого есть. Теперь мы имеем моральное право призывать других участников рынка к размещению на российской площадке
Маркетинг акций биржи в ходе IPO — это еще один способ рассказать инвестиционному сообществу о возможностях локальной инфраструктуры и перспективах российского рынка. И сейчас для этого тоже правильный момент, принимая во внимание нынешние инфраструктурные реформы и регуляторные инициативы. И еще — важно, что компания, которая является организатором торгов, сама становится образцом открытости, и ее сотрудники понимают и разделяют эти ценности. Сейчас, когда только завершен процесс интеграции, мотивировать сотрудников по-новому очень своевременно.
— Кстати, акции биржи за время, прошедшее с момента IPO, снизились, причем чуть сильнее, чем индекс ММВБ…
— Корреляция акций Московской биржи и индекса почти один к одному. Наши акции только расторговываются, рынок к ним привыкает. Сейчас только закончился положенный «период тишины» — после окончания сделки в течение 40 дней аналитики не публикуют отчетов, а мы не можем раскрывать новой информации. В начале апреля мы объявим наши результаты за 2012 год, инвестиционные банки выпустят аналитические отчеты со своими рекомендациями и целевой ценой на акции. Полагаю, что акции скоро смогут войти в список A1, станут доступны для маржинальной торговли. Все это, надеюсь, значительно повысит интерес к акциям биржи.
— А объем торгов — сейчас он порядка 100 млн руб. в день, может, если бы размещали за рубежом, он был бы больше?
— Не думаю — концентрация спроса и предложения в локальных акциях скорее будет способствовать хорошей ликвидности. Торговля идет: нашими акциями торгуют и российские брокеры, и дочерние компании крупных иностранных инвестиционных банков, ритейловый транш тоже расторговывается. По объемам торгов мы на 25–26-м месте среди российских эмитентов — неплохо для начала.
— Какой объем торгов вы видите достаточным для ликвидности? 1 млрд руб.?
— Многие из акционеров биржи — долгосрочные инвесторы и купили наши акции с расчетом на рост их стоимости в течение нескольких лет. Тем не менее я надеюсь, что ликвидность будет достаточной для попадания в котировальный список А1. Как долгосрочная задача — оказаться в индексе узкого рынка, который будет состоять из 15 наиболее ликвидных бумаг, и в индексе MSCI.
— Инвесторы при вашем IPO получили бумаги для торговли не в первый день, это может быть аргументом против проведения приватизационных размещений в Москве?
— Нет, не может. Во-первых, на Московской бирже можно размещать акции через так называемый ритейловый транш (иногда называемый биржевым), когда заявки поступают напрямую в биржевую книгу, а не к букраннерам — тогда акциями можно торговать немедленно после объявления итогов размещения. Их объем составил около 3% от объема размещения. Наличие такой технологии — преимущество размещения в России.
— Но размер транша…
— При SPO Сбербанка он тоже составлял 3%. Видимо, это на сегодня объективная доля интереса вне крупных институциональных инвесторов.
Во-вторых, срок поставки инвесторам банками-букраннерами основного объема бумаг в Москве не отличается от срока при листинге на любой другой бирже. Обычно такой срок составляет до десяти дней, притом что основной объем поставляется на третий день. Так было и у нас. На биржах, где действует режим торгов Т+, торги, соответственно, могут начаться до поставки бумаг. Московская биржа с 25 марта обеспечивает подобный режим торгов.
— В чем сложность проекта T+2 — с расчетами через два дня после заключения сделки?
— Это проект, который трансформирует бизнес-модель участников рынка. Это как изменить в стране режим автомобильного движения. Вот, например, в Швеции в 1967 году переходили с левостороннего движения на правостороннее. У Швеции большая сухопутная граница с соседями, люди стали много ездить на автомобилях на большие расстояния, и стало страшно неудобно.
Так и мы должны меняться и переходить на принципы биржевой торговли, которые понятны всему миру. И, как и в примере с движением, этот шаг требует серьезной подготовки.
Да, режим Т0 (с расчетами в день заключения сделки и 100-процентным преддепонированием средств и ценных бумаг на бирже.— “Ъ”) сыграл в свое время позитивную роль. Это простой режим расчетов, при котором сделка не заключается, не будучи полностью предоплачена. Такой подход позволил включить в состав участников торгов множество брокерских компаний и банков, в том числе небольших, и тем самым предоставить широкий выбор посредников розничным инвесторам. Когда наблюдался «рынок продавца», обладавшие высокой и дешевой ликвидностью инвесторы были готовы приходить на новые рынки в поисках интересных активов, не требуя таких комфортных технологий, как центральный депозитарий и режим расчетов Т+n. Но сейчас, в условиях «рынка покупателя», для привлечения инвесторов создавать такой комфорт необходимо, в том числе вводить Т+n. Это достаточно трудоемкий процесс, который потребовал от биржи и от участников согласованных действий.
— Это режим уже работал на ММВБ ранее?
— Да, было две попытки. Вводился продукт ММВБ+, рынок Standard запущен в режиме Т+4. Наличие таких продуктов при основном режиме T0, скорее, размывает ликвидность. Все-таки нужно явно договориться, по какой стороне ездить, а не так, что одни по правой, другие — по левой.
— Некоторые участники рынка связывают спешку с вашим IPO с тем, что у биржи еще не было годовой отчетности, только по итогам девяти месяцев, которую банки-организаторы и показывали инвесторам. Вы ожидаете, что итоги 12 месяцев будут хуже?
— Вот сделали IPO по плану — говорят «спешка», если бы задержали на две недели, сказали бы: «провалили сроки»… Отчетность за 2012 год появится в начале апреля, и я уверен, она снимет ваш вопрос. Например, с точки зрения оборотов на наших рынках четвертый квартал 2012 года был одним из лучших.
— А если говорить о начале этого года — биржа ввела новые тарифы, которые предусматривают большие скидки за сделки внутри одного брокера, за объем. В итоге комиссионные доходы должны снизиться. Для чего биржа пошла на такие меры, ведь по итогам девяти месяцев прошлого года комиссионные доходы по акциям и так снизились на 44,4%?
— Комиссионные доходы и выручка биржи в целом растут. Интерес публики зачастую концентрируется на рынке акций, тогда как на бирже еще работают валютный, денежный, срочный рынки, да и на фондовом торгуют также облигациями. В настоящий момент доходы всего фондового рынка — это примерно одна треть доходов биржи. Обороты и доходы на валютном и денежном рынках рекордно выросли, на рынке акций снизились в связи с сокращением интереса к этому продукту во всем мире. Но на рынке ОФЗ, например, если сравнивать среднедневные объемы за прошлый год и за первые два месяца этого, рост составил примерно 60%, существенно растут доходы от операций репо с облигациями благодаря новому продукту — репо с центральным контрагентом, и на валютном рынке.
В тарифной политике наша цель — стимулировать участников рынка к определенному поведению. Введение тарифных планов дает экономию участникам рынка при увеличении оборотов. Это то, что нам нужно: рост ликвидности привлекает новых участников. Подобные тарифные планы уже были введены в прошлом году на валютном и срочном рынках, и опыт показал, что это действительно заинтересовывает брокеров. По трем-пяти крупнейшим участникам после введения новых тарифов обороты выросли на 55%.
А скидки за сделки, проведенные на бирже между клиентами одного брокера, это нормальная рыночная международная практика. Она стимулирует крупнейших брокеров привлекать больше клиентов, не платя два раза за сделку, совершенную на бирже двумя его клиентами друг с другом.
— Новые тарифы на рынке акций уже работают в течение двух месяцев, и увеличения объемов торгов не видно, почему?
—Тарифное стимулирование объемов дает результат не моментально. К тому же у нас еще не закончилось введение новых тарифных планов на фондовом рынке. Но объем торгов связан не только с тарифами, он связан с общим отношением к рынку акций, которое во всем мире (может быть, кроме США) сейчас не очень оптимистичное. Для Московской биржи эти негативные тенденции более чем компенсируются хорошими результатами по другим рынкам — облигаций, репо, валютному.
— С комиссионными доходами понятно. Актуален ли риск сокращения процентных доходов биржи — из-за введения режима торгов T+2 и отмены 100-процентного преддепонирования биржа не сможет размещать средства на счетах в банках?
— Преддепонирование в полном смысле этого слова как раз будет требоваться именно при Т+n, при Т+0 преддепонирование до дня расчетов не требуется, так как дата сделки и дата расчетов по ней совпадают. Строго говоря, при T+0 клиент не имеет обязательств держать вообще какие-либо средства на бирже «через ночь», тогда как процентный доход биржи формируется именно от операций овернайт.
— Но клиенты же не заводят средства на одну сделку, на ночь выводят и утром снова заводят…
— Многие участники фондового рынка часть средств ежедневно выводят на ночь. А при Т+n депонируется не 100% от суммы сделки (как при T+0), но зато средства обеспечения должны обязательно находиться на счете весь срок от момента заключения сделки до даты расчетов. Во-вторых, объем средств от клиентов именно фондового рынка составляет где-то порядка 25% от общего объема средств, депонированных на бирже, остальное — это валютный, денежный и срочный рынки. То есть под риском не самая существенная часть процентного дохода.
А в-третьих, у нас есть опыт перехода на режим Т+ на валютном рынке. Когда-то валюта торговалась только в режиме today с 100-процентным предварительным обеспечением (фактически это и есть Т+0 фондового рынка), затем был введен режим tomorrow (то есть Т+1) и сокращены во много раз требования к обеспечению, и действительно, на несколько недель объем депонированных средств сократился. Но он очень быстро достиг прежнего уровня и затем превысил его значительно за счет опережающего роста объемов торгов. Конечно, на рынке акций это не произойдет так быстро, этот продукт менее эластичен. Поэтому в нашем бизнес-плане на 2013 год мы все же запланировали некоторое снижение процентного дохода на фондовом рынке. С 2014 года — уже рост.
Экономический спад, как правило, сопровождается сокращением интереса инвесторов к фондовому рынку, падением индексов и, соответственно, комиссионных доходов на рынке акций. В России такая ситуация часто сопровождается недостатком рублевой ликвидности у участников рынка, что приводит к повышению процентных ставок и к тому, что участники охотней прибегают к инструментам рефинансирования. А Московская биржа как раз продает эти продукты рефинансирования — репо с Банком России, междилерское репо и валютные свопы — и размещает средства обеспечения. Таким образом, при снижающихся оборотах фондового рынка и падении комиссионных доходов на нем мы видим увеличивающийся оборот и доходы на других рынках, и, как одно из следствий,— увеличивающийся процентный доход. Но мы ожидаем, что с восстановлением экономического роста станет вновь увеличиваться доля комиссионного дохода.
— А есть риски того, что ЦБ, который сейчас делает операции репо через биржу, уйдет с нее?
— У нас есть всегда риск в отношении поведения любого клиента, и ЦБ не исключение. Несмотря на то что он является крупнейшим акционером биржи, как клиент он преследует именно пользовательские интересы. Поэтому мы постоянно вводим новые и совершенствуем существующие сервисы, продукты на денежном и валютном рынках, и в том числе для ЦБ.
К тому же репо с ЦБ — это важный продукт денежного рынка, но не единственный. Вводя репо с центральным контрагентом, которое не зависит от участия ЦБ, мы создаем новый биржевой денежный рынок, и уже сейчас на нем обороты превышают 4 млрд руб. в день. Нашим расчетным депозитарием представлен дополнительный сервис — управление обеспечением, что очень важно для операций репо сроком длиннее одного дня. Сейчас более 50% бумаг, которые находятся в ломбардном списке, так или иначе заложены под репо — в ЦБ или в банках. Возможность замены этого обеспечения в течение срока сделки даст дополнительный приток ликвидности и поможет снизить риски. Следующим этапом, в следующем году, будет репо с корзиной бумаг — фактически чистый денежный рынок. Сейчас параметры сделок на рынке репо зависят от конкретной бумаги, находящейся в обеспечении, а при репо с корзиной бумаг определяющим будет только процентная ставка.
— Однако доходам биржи от новых продуктов грозит приход в Россию международных центральных депозитариев. Вы не опасаетесь конкуренции с их стороны?
— Сейчас к рынку облигаций, а именно пока к клирингу гособлигаций, допущены международные центральные депозитарии Euroclear и Clearstream. Потенциал развития биржевого рынка облигаций только российскими участниками реально ограничен. Качественно мы его практически исчерпали. Приход иностранцев означает появление новых стратегий в использовании российских облигаций, и в первую очередь ОФЗ. Это будет действительно новый взгляд, который способен существенно освежить рынок и увеличить его.
Вероятно, иностранные контрагенты будут оказывать определенное давление, добиваясь того, чтобы наша инфраструктура была более понятной и комфортной для международных инвесторов. Но для Московской биржи это тоже позитивный фактор, так как поможет нам точнее реагировать на запросы индустрии. С приходом международных операторов мы получим и их поддержку по целому ряду инфраструктурных новаций.
Да, доля структур биржи в этом пироге — обслуживании расчетов по сделкам с ОФЗ несколько сократится. Но сам пирог увеличится настолько, что наша выручка от этого бизнеса только вырастет. Если же мы будем стараться сохранять свою почти 100-процентную долю, то, скорее всего, объем будет со временем уменьшаться. А так рынок становится шире, объемней, интересней. Иностранный участник, первоначально пришедший в Россию на операции с облигациями, обязательно зайдет и на другие наши рынки — на репо и срочный, а потом и на торговлю акциями и валютной.
— А не более вероятен такой сценарий: иностранный участник на аукционе купит облигации, а потом все свои сделки будет проводить внутри Clearstream или Euroclear?
— В любом случае бумаги иностранного участника попадут на российскую регистрацию, в хранение, а это тоже сервисы Московской биржи. Но самое главное — у нас будет развитой внебиржевой рынок, которому мы тоже готовы предоставлять услуги.
— Насколько сократится ваша доля клиринга?
— Мы надеемся, не очень существенно.
— Меньше, чем на 10%?
— Не меньше, но и не больше, чем на 20%.
— В 2011 году неофициально сообщалось, что компания McKinsey за €2 млн написала для группы стратегию развития после объединения площадок. Московская биржа следует этой стратегии?
— Компания McKinsey не писала для нас стратегию, а привлекалась в качестве консультанта для помощи в ее разработке. Этот документ был принят всеми органами управления, обсуждался с участниками рынка. Это наша актуальная стратегия, мы ее представляли достаточно широко весной прошлого года, говорили о ней в рамках нашего road show.
— Стратегически во время объединения бирж предполагалось сокращение 20% дублирующего персонала ММВБ и РТС. По нашим данным, в 2011 году было сокращено порядка 300 человек. Но из отчетности по МСФО видно, что персонал биржи вырос с 1691 до 1726 чел (30 сентября 2012 года), с чем это связано?
— По итогам года после объединения нам удалось оптимизировать штат, уменьшив его на 14%. Если бы мы объединяли две биржи с одинаковыми рынками, то дублирование функций и компетенций сотрудников действительно было бы значительным. В нашем случае объединились биржи, одна из которых преимущественно покрывала рынок спотовый, а вторая — рынок срочный, так что необходимости кардинальных сокращений нет. Например, специалистам сферы IT из обеих команд очень много есть что делать — и по реализации текущих проектов, сопровождению систем, и по проекту создания новой платформы.
— Какая она, торговая платформа будущего?
— Возможны разные варианты, в том числе сохранение лучших наработок действующих систем. У нас есть находки в области клиринга и риск-менеджмента, к которым многие другие биржи только стремятся. Pre-order validation, например, когда заявка проверяется на обеспеченность еще до поступления в книгу заявок. Такого функционала нет на большинстве иностранных бирж, и они тоже сейчас к этому идут в связи с ужесточением требований к риск-менеджменту и с участившимися ошибками роботов. Есть немало свежих примеров, когда ошибка одного клиента оборачивалась проблемами с обеспечением операций для целого рынка. У нас такие ситуации исключены. Наше виденье конфигурации платформы будущего мы скоро представим для обсуждения участниками рынка.
— И когда специалисты по IT закончат с платформой будущего, их будут сокращать?
— К 2015 году, когда мы закончим переход на новую платформу, перед IT появятся новые задачи. Возможно, и штат будем увеличивать, кто знает.
— Если вспомнить тех сотрудников, которые покинули биржу недавно,— вы подписывали с НП РТС соглашение о неконкуренции. Сейчас НП РТС объявляет о создании межброкерской системы ECN. Разве это не конкуренция? И не в связи ли с этой ситуацией Московская биржа не проводит расчеты за последний перешедший ей актив РТС — платформу Plaza?
— Когда мы увидим, что такое проект ECN, тогда мы рассмотрим этот вопрос. С расчетами за Plaza увязки точно нет никакой. Мы сами настоятельно предлагаем НП РТС подписать соглашение по Plaza в изначально согласованном виде, и готовы платить, и пишем в который раз письма по этому поводу. Но соглашение не подписано пока именно той стороной. Не хочу спекулировать, с чем это может быть связано. Мы готовы подписать в любой момент.
— После ухода с биржи ее президента Рубена Аганбегяна в сентябре 2012 года должность остается вакантной. Она будет упразднена, так как создавалась под господина Аганбегяна?
— Нет, она создавалась из других соображений. Мы завершили IPO, на что планировался основной потенциал этой функции. Однако работа с потенциальными инвесторами по разъяснению нашей стратегии и возможностей на этом не прекращается: Центральный депозитарий — это относительно новая тема, лицензию получил только в ноябре прошлого года. Центральный контрагент на всех рынках — относительно новая тема. Это нужно маркетировать, рассказывать об этом. Должность президента задумывалась для этого.
— Почему не получилось договориться с Олегом Вьюгиным, занимающим сейчас должность председателя совета директоров МДМ банка?
— Скажем так, на сегодняшний момент не получилось прийти к соглашению. По уставу я предлагаю кандидата на должность президента, руководствуясь определенными критериями. И кандидатура Олега Вячеславовича, безусловно, соответствует всем этим критериям.
— Есть еще кандидатуры, с которыми ведутся переговоры?
— У меня на сегодняшний день других кандидатур нет.
— Сейчас торговая сессия практически в 24:00 заканчивается. Насколько эффективно проведение торгов в вечернее и ночное время? И насколько актуален вопрос перехода на круглосуточный режим торгов?
— Это вопрос продукта. На спот-рынке ценных бумаг, где требуется их поставка, необходима концентрация ликвидности, поэтому нигде в мире нет 24-часовой биржевой торговли. У нас фондовый рынок сейчас торгует с 10:00 до 19:00. И участники рынка просят изменить этот интервал с точки зрения не его расширения, а адаптации ко времени торгов в Европе и началу торгов в Америке. Этот вопрос сейчас обсуждается. На срочном рынке на вечернюю сессию приходится порядка 20–25% оборота, срочную сделку необязательно проводить бэк-офису в день заключения, можно сделать это на следующий день с утра, ликвидность по непоставочным продуктам не зависит от объема актива в наличии. На валютном рынке, где торги продлены до 23:50 с января, порядка 65% объема торгов вечерней сессии приходится на ее первый час. То есть участники рынка пока не очень заинтересовались возможностью торговать ночью. Это понятно, потому что ночные торги предполагают возможность ночных расчетов, которые возможны по долларам, но весьма затруднены по рублям.
— В прошлом году прошла информация о возможном запуске на Московской бирже фьючерсов на акции Google, Apple, Microsoft. Увидим ли мы такие новые инструменты?
— Это обсуждается, у нас были контакты с рядом иностранных компаний. Здесь есть такой момент — согласование с эмитентом акций. Юридически в России этого не требуется, но для нас это вопрос этики.
— Какие еще новые продукты и сервисы, помимо упомянутых, планируете ввести в этом году?
— Мы будем развивать T+ как основной продукт, добавляя к нему различные сервисы — валютное обеспечение, валютные расчеты по клирингу, конверсию ADR в GDR по результатам клиринга. Плюс готовится ряд интересных продуктов на срочном рынке. Есть растущий спрос на процентные деривативы, и, возможно, они должны быть несколько иными, чем сейчас. На рынке фьючерсов предстоит серьезное развитие деривативов, связанных с облигациями. Спрос на них растет, и я вижу, что здесь нужно несколько видоизменять продуктовую линейку.
— А есть планы создать индекс на облигации?
— Мы изучаем, насколько могут быть популярны такие индексы. Но зато есть идея развивать биржевой рынок драгоценных металлов. Знаете, рынок появляется не там, где золото производят, а там, где его хранят. И Москва, судя по всему, именно такое место. НКЦ получил золотую лицензию. Но заняться и этим проектом мы не могли до централизации клиринга, создания Центрального депозитария и введения нового режима торгов на фондовом рынке — не хотелось распылять ресурсы. Но в ближайшее время возьмемся.