За прошедшие с начала финансового кризиса полгода ситуация в инвестиционно-банковском и брокерском бизнесе изменилась до неузнаваемости. Потерявшие ликвидность и привлекательность, корпоративные ценные бумаги практически лишили большинство российских компаний основного источника заработка. Финансовый рынок сильно сузился. Однако считать, что на нем совсем не осталось работающих денег, было бы ошибкой. Деньги есть, причем как у инвестиционных компаний, так и у их потенциальных клиентов — промышленных предприятий. И сегодня инвестиционный сектор начинает оживать.
"Вы русские. И это многое объясняет"
Сегодня на российском рынке практически не осталось ликвидных финансовых инструментов. С недавним ростом курса акций (Ъ подробно рассказывал об этом в прошлый четверг) брокеры не связывают больших надежд. Поэтому российские компании стараются перевести свои операции по корпоративным бумагам на зарубежные рынки. Крупные российские брокеры уже давно работают с клиентами, желающими инвестировать деньги вне России. Прежде всего, на рынках США и Европы. Если в июле 1998 года на долю российских площадок приходилось 75% оборота по российским бумагам и производным на них, то в январе-феврале этот показатель составлял не более 30%.
Однако выход на ликвидные зарубежные рынки могут получить только крупные операторы — за возможность торговать, скажем, ADR и ADS на российские акции брокерам приходится вносить страховой депозит. Зависит он от размера открываемой позиции, но в любом случае составляет не меньше $1 млн. И даже несмотря на это, контрагенты неохотно торгуют с русскими брокерами. "Им бесполезно доказывать, что у нас есть деньги и компания исправно выполняет свои обязательства. Недоверие слишком велико. Они примерно так и говорят: 'Вы русские. И это многое объясняет'",— заявил один из операторов.
Многие компании усилили свои вексельные подразделения. Возможности зарабатывать на этом рынке сегодня чуть больше чем полгода назад, однако операции с долгами не приносят постоянного дохода. К примеру, чтобы закрыть цепочку зачетов, в состав которой входит несколько векселей, облигации, долги Инкомбанка, акции "Урюпинскокртелекома" и несколько вагонов сахара, требуется от нескольких недель до нескольких месяцев. А положительный исход сделки гарантирован далеко не всегда.
Поэтому брокеры стараются не рассматривать этот бизнес в качестве основного. Топ-менеджеры крупных компаний признают, что только за счет брокерского обслуживания и операций с векселями существовать нельзя. Перечисленные способы заработка позволяют многим компаниям всего лишь "оставаться в нулях". Впрочем, и такой результат считается очень неплохим.
Предпродажная упаковка
Для тех же, кто не согласен на "нулевой вариант", существует investment banking — инвестиционно-банковский бизнес, для которого в России сегодня есть все условия. И большинство крупных компаний делают ставку на регистрационный бизнес, управление активами VIP-клиентов, организацию сделок по слиянию-поглощению, привлечению капитала и так далее.
Даже несмотря на все проблемы экономики, остается немало инвесторов — как в России, так и на Западе,— желающих иметь долю в производстве того или иного российского предприятия. В качестве примера можно привести недавнюю сделку по продаже 25% акций ОАО "Вымпелком" (владелец торговой марки "Би Лайн") норвежскому телекоммуникационному концерну Telenor. Финансовым консультантом этого проекта была компания "Тройка-Диалог". А инвестиционно-банковская группа "НИКойл" получила недавно "мандат на частное размещение акций дополнительной эмиссии" АО "Ванадий-Тулачермет" — крупнейшего в России производителя ванадиевой продукции.
Отсутствие ликвидности на фондовом рынке не означает отсутствие балансовой ликвидности предприятий — они продолжают работать, производить и продавать товар, платить сотрудникам зарплату. И зачастую эти предприятия нуждаются в оборотных деньгах. Поэтому есть спрос на услуги инвестиционных компаний, имеющих давние связи с потенциальными инвесторами. Сегодня эти компании занимаются корпоративным финансированием: разработкой качественных бизнес-планов, проведением аудита, составлением понятного инвесторам баланса, наконец, поисками самого инвестора. Причем и отношения с инвесторами сегодня строятся иначе, чем полгода назад: если раньше директора чуть ли не диктовали условия получения кредитов, то теперь в обмен на инвестиции они готовы отдавать даже крупные пакеты акций.
Сами фондовики часто называют эту работу "переупаковкой". Причем прибыль зачастую превышает доходы от операций на открытом рынке. И это при минимальных затратах и почти нулевом риске. Оплата таких сделок складывается из двух составляющих — за саму работу над инвестиционным проектом (независимо от результата) и гонорара в случае успешного завершения сделки. Размер гонораров обычно зависит от суммы привлеченных инвестиций — чем больше сумма, тем меньше процент и наоборот. Диапазон составляет от $10 до $30 тыс. в месяц и от 0,2 до 10-15% соответственно.
Реакция замещения
Другой источник заработка — прямые вложения в производство российских предприятий. Специалисты признают, что именно такой бизнес станет одним из основных источников заработка, и многие компании создают фонды прямых инвестиций в реальный сектор. В числе наиболее привлекательных называют легкую и пищевую промышленность, бытовую химию, фармацевтику и другие отрасли, где возможно замещение импорта. Традиционно привлекательны для инвесторов и экспортоориентированные производства.
"Мы, например, владеем контрольными пакетами акций двух цементных заводов, Оскольского и Подгоренского, говорит директор департамента развития инвестиционной группы 'Атон' Владимир Гузь.— И так получилось, что в 1998 году цементный бизнес — в основном из-за выросшей привлекательности экспорта — оказался для нас одним из самых прибыльных. И будет впредь — тут годовой оборот продаж $35 млн".
Другое дело, что окупаемость одной сделки занимает гораздо больше времени — от нескольких месяцев до пяти-семи лет. Тем не менее прямыми инвестициями начинают заниматься все больше компаний. Для многих этот бизнес выходит на первое место.
Фондовое моделирование
Коренное отличие сегодняшнего рынка от рынка образца 1997 года заключается в том, что предприятия имеют отношения не с армией брокеров, взвинчивающих цены их акций на вторичном рынке, а напрямую с финансистами-одиночками, не ставящими целью молниеносно получить сверхприбыль. Основные доходы получают "мобильные" компании, готовые приходить на предприятие, знакомиться с производственным циклом, вникать в особенности бизнеса и вести кредитование.
По мнению специалистов, сейчас наблюдается переход российского фондового рынка от американской к европейской модели развития. (Не секрет, что изначально российский фондовый рынок строили специалисты США, на деньги американских фондов, по американским технологиям и для американских клиентов. Поэтому российский рынок акций и стал слепком американской модели.)
Сегодня Россию привлекает европейский путь, когда брокерские конторы не играют главенствующей роли, а рынок акций не является основным инструментом привлечения денег для финансирования предприятий. Европейская модель подразумевает кредитование и осуществление прямых инвестиций в реальный сектор экономики.
"Когда доходы от вложения в акции значительно превышают доходы от продажи оружия, а на производство деньги так и не попадают — это ненормально",— считает большинство специалистов. В инвестиционных компаниях уверены, что фондового рынка в том виде, в котором он существовал до азиатского кризиса, в России уже не будет. Наиболее вероятный сценарий — резкое сокращение и укрупнение компаний, которые перейдут от спекулятивных операций к инвестиционно-банковскому бизнесу.
СЕРГЕЙ Ъ-ТЯГАЙ