Военный суд Северного флота вынес приговор трем матросам срочной службы, которые убили служащего более раннего призыва, не выдержав издевательств с его стороны. Хотя преступление фактически было совершено с целью самозащиты, матросов приговорили к длительным срокам лишения свободы.
18-летние Сергей Ковшура, Денис Конощенок и Александр Сидоров были призваны в армию в декабре 1997 года. Все трое после учебных подразделений попали служить на плавучий док — ремонтный корабль, который приписан к расположенному в Мурманской области флотскому гарнизону Снежногорск-1.
Вечером 14 июня прошлого года Сидоров выманил на палубу надстройки плавдока матроса Александра Рачицкого. Там его ждали Ковшура и Конощенок. Ударом топора Ковшура свалил Рачицкого с ног, а затем еще трижды ударил его обухом по голове. Конощенок также сначала бил Рачицкого топором, а потом, решив, что и этого мало, сбегал в мастерскую, приволок оттуда металлическую скобу весом в 11 кг и измолотил ею старослужащего. Потом моряки обвязали жертву металлическим тросом с грузом и около полуночи выбросили его за борт (как потом установила экспертиза, матрос не умер от ран, а утонул). Орудия убийства преступники спрятали в одной из мастерских плавдока, а пятна крови на палубе залили краской.
Ночью дежурная служба корабля обнаружила пропажу Рачицкого и начала поиски. Примерно в 6 часов утра водолаз нашел у стенки плавдока изуродованное тело Рачицкого. А убийцы в тот же день пришли с повинной.
Гарнизонная военная прокуратура вела следствие более полугода. Выяснилось, что Рачицкий во время службы не раз нарушал закон, выходя в общении с сослуживцами за рамки устава. А у Ковшуры, Конощенка и Сидорова были особые причины, чтобы ненавидеть старшего товарища.
20-летний Рачицкий был призван на флот из Архангельской области. По словам его матери, до призыва он ни в чем предосудительном замечен не был, в школе и ПТУ учился хорошо. Однако, прослужив на Северном флоте полтора года и став "годком" (так на флоте называют "дедов"), он решил, что имеет право на привилегии. В феврале прошлого года Рачицкий решил завести себе "денщика". Для этой цели он избрал новобранца Ковшуру: тот должен был стирать его одежду, добывать сигареты и исполнять другие прихоти. За любую провинность, зачастую откровенно надуманную, Рачицкий заставлял матроса отжиматься от пола в противогазе, оскорблял и жестоко бил. Примерно через два месяца, когда на плавдок пришла очередная партия новобранцев, "годок" стал издеваться уже над шестью матросами, в числе которых были все тот же Ковшура, а также новоприбывшие Конощенок и Сидоров. Этим троим Рачицкий уделял особое внимание, и они страдали от его выходок больше остальных.
Конощенок, который попал на плавдок из относительно благополучной воинской части, где никто ни над кем не издевался, особенно тяжело переносил происходящее. Как-то он заявил, что расскажет обо всем командиру части. В ответ Рачицкий пригрозил, что изнасилует его. Эта угроза стала для молодого матроса последней каплей, и он решил убить Рачицкого. Ковшура и Сидоров вызвались ему в этом помочь. На суде Ковшура говорил, что считал убийство Рачицкого единственным выходом из создавшегося положения.
В суде Конощенок и Ковшура безоговорочно признали свою вину. Сидоров же заявил, что никого не убивал, а только помогал сбрасывать тело в воду. Тем не менее все трое были признаны виновными в групповом умышленном убийстве по предварительному сговору, за которое предусмотрено наказание от 8 лет лишения свободы до пожизненного заключения.
Суд учел, что Рачицкий издевался над подсудимыми, а также принял во внимание другие смягчающие обстоятельства: явку с повинной, положительные характеристики и отсутствие судимостей у всех троих. В итоге Ковшура был приговорен к 10 годам лишения свободы, Конощенок — к 9 годам, а Сидоров — к восьми.
Перед самым судом мать Рачицкого прислала в военную прокуратуру письмо, жалуясь, что ей не заплатили компенсацию за смерть сына на военной службе. Но денег она так и не получила, поскольку за проступки, совершенные в армии, Рачицкий сам подлежал уголовной ответственности и, если бы выжил, тоже оказался бы на скамье подсудимых.
ВЯЧЕСЛАВ Ъ-ГУДКОВ, Мурманск