Планета женщин

"Палома негра, палома негра, палома негра-а-а-а!" — страстный женский голос, раскаленный, как пейзаж за окном, несется из динамиков джипа. Я еду с друзьями смотреть на "настоящую Мексику". Позади многолюдный пляжный Канкун с обязательной туристической программой в виде древних пирамид. "И как ты надумала ехать туда одна? Это же опасно! Впрочем, Канкун не Акапулько, вот там вообще жесть, по утрам находят горы трупов на пляже!" Друзья на правах местных резидентов потчуют меня живописными страшилками из жизни наркокартелей. "Ты знаешь, сколько женщин пропало без вести за год на границе Мексики с США? Посмотри на YouTube фильм Мадонны про городок Хуано-Суарес!" Я пропускаю политинформацию мимо ушей — чего они ко мне пристали со своей мексиканской Чечней? И размышляю о том, насколько та Мексика, которую я вижу в окне, совпадает с картинно-книжно-киношными представлениями о ней.

Поиграем в индейцев

Канкун и Ривьера-Майя — одни из самых респектабельных мировых курортов, которые мне довелось повидать. Розовые фламинго на огромных территориях гольф-клубов, чистенькие деревни коренных индейцев, устроенные в юкатанских джунглях на радость туристам, грандиозные дискотеки. К ленивому Карибскому морю полагается немножко экстрима в природных парках на побережье — тарзанка над озером, гребля в каноэ, купание с дельфинами и кормление морской коровы. Корова дает погладить брюхо за лист капусты. Дельфины исполняют коронный номер, для которого от добровольного акробата требуется тренированный пресс — подплывают тихонько под водой, упираются в твои пятки и стремительно выносят на поверхность под восторженный ор.

Особое удовольствие в жару — подземные озера-сеноты. Это глубокие многометровые провалы в плоской земле, почти пещеры, поросшие лианами, всегда тенистые, само собой, с холодной водой и слепыми белыми рыбками. В такие по преданию кровожадные майя сталкивали женщин и детей — в жертву богу Кукулькану, но сейчас некоторые из этих водоемов имеют вид добропорядочных спа.

Вечером, пока ты швыряешь камешки с крутого бережка, то есть строчишь с пляжа сообщения в Facebook далеким московским френдам о кровавых обычаях древних майя, вырывавших сердце у живых еще жертв и решавших государственные вопросы игрой в мяч, к тебе выходит здороваться гостиничный опоссум, милое существо в перьях, зачем-то занесенное в Красную книгу. Главный страх — не наступить голой ногой на игуану, которые шастают где ни попадя. Точно такие, с гордым гребнем, с которого, по-видимому, срисовывали свои головные уборы индейские вожди, греются у подножия пирамид.

После посещения четвертой по счету пирамиды майя, в Тулуне (там, кстати, прекрасный пляж), начинает хотеться увидеть и другую Мексику. Не брутальный "Апокалипсис" Мела Гибсона, а колониальный вестерн "Отчаянный" Роберта Родригеса с молодыми и прекрасными Сальмой Хайек и Антонио Бандерасом.

Фрида, Сальма, Чавела, Лила

И вот, слава всемогущему Кукулькану — Facebook, без всяких кровавых жертв я уже лечу в самолете в Мехико, в центр страны, в гости. "В самом Мехико тебе делать нечего — ты что, не надышалась выхлопами в Москве?" — "А как же дом-музей Фриды Кало?" — робко возражаю я. И понимаю, что в музее мне вряд ли расскажут больше, чем я уже знаю о бровастой художнице, ставшей символом женского сопротивления, да, сопротивления постоянным недугам и неверным мужчинам, не постеснявшейся поведать о себе много интимного своими картинами, героине одного из лучших голливудских байопиков о художниках "Фрида", спасибо ее соотечественнице — все той же Сальме Хайек, сыгравшей главную роль и спродюсировавшей фильм.

Впрочем, некоторые нюансы мне стали понятны только в Мексике. Например, казавшаяся столь экстравагантной привычка Фриды Кало носить яркие народные костюмы — многие современные дизайнеры одежды охотно спекулируют на ее образе, когда нужно создать этническую коллекцию. В одном из таких нарядов она в 1930-х сопровождала своего мужа, монументалиста Диего Риверу, в Штаты, когда тот получил большой заказ от Рокфеллеров. Понятно, что это был вызов — много ли вы встречали богемы, одетой в национальные костюмы?

Биографы сообщают, что также это был ее способ скрыть под широкими юбками изуродованное в юности в аварии тело, нуждавшееся в корсете (корсет, расписанный рукой художницы, кстати, путешествует по многочисленным выставкам Фриды вместе с ее картинами). Но, оказывается, любовь к этническим нарядам — это не только личный стиль Фриды, а повсеместная черта мексиканок. И они носят их не только на карнавалах.

Так называемые майянские платьица с очень крупными и яркими вышитыми цветами продаются в обычных супермаркетах. Мне довелось видеть женщин, отправляющихся в этих фантастически красивых одеяниях на работу, скажем, полоть грядки. И где вы видели наших колхозниц в сарафанах и кокошниках? Даже обычные курортные шорты в Мексике украшают фестонами и кружавчиками. "Как я буду это носить?" — спрашиваю продавщицу. "Вы что, тут все такое носят!" Друзья завели меня и на маленькую фабрику, где прядут шерсть и делают знаменитые пончо. В глазах сразу начало рябить, и стоило большого труда найти что-то пригодное и для московской серой жизни. Забавно, что последнее время с традиционными нарядами здесь спорит новая, утрированно западная мода, в которой для нас как раз нет ничего экзотичного — вспомните эпоху малиновых пиджаков! Это тоже своеобразный маскарад "новых мексиканцев", которых называют иронично "накос" — мужчины с цепями на шеях, их подруги в стразах, лейблах, шпильках и плюшевых спортивных костюмах. Как это знакомо!

Кстати, карнавалы и всяческие местные праздники в Мексике вещь довольно обыденная. Мы застали один, праздник Святого Исидора, в городке Сан-Мигель. В шествии участвовали не только мэр, пожарная команда, продавец воздушных шаров, духовой оркестр и фольклорные ансамбли, но и, например, колонна характерно субтильных юношей в костюмах овощей. Набожность тут никому не мешает веселиться! По дороге нам попались брутальные пацаны на лошадях — у них был свой праздник, чисто мачистский, праздник ранчьерос, съезжающихся с окрестных асиенд посоревноваться в выездке.

Народные песни ранчьерос-пастухов прославили Чавелу Варгас, которая для Мексики что-то вроде Высоцкого и Лидии Руслановой в одном лице. Именно ее хриплый, почти мужской голос, поющий "Черную голубку", звучит в фильме "Фрида" в одной из самых драматических сцен, оживляющей известную картину художницы. Фрида, одетая в мешковатый мужской костюм, безнадежно обкрамсывает ножницами свои длинные черные волосы. Символический смысл этой сцены становится прозрачнее, когда узнаешь, что Чавела не просто любимейшая певица, а первая в Мексике женщина, публично признавшаяся в своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Сделала она это еще в 1985 году, когда после пары десятилетий забвения и борьбы с алкоголизмом победно вернулась на сцену, чтобы уж до смерти с нее не сходить. В фильме про Фриду она участвует как живой свидетель, да что там свидетель, одна из возлюбленных художницы. Участвует там и Лила Данс (она появляется в сцене танго двух женщин) — другая популярная в Мексике и всем латинском мире певица, словно принявшая эстафету у Чавелы по части избыточной и почти неприличной для северного темперамента страстности, с которой она поет все те же песни про несчастных мухерос, то есть женщин, черных голубок в красных небесах.

И эта страстность вовсе не нуждается в оправдании иронией, как не нужна она правильной мелодраме, хорошему мексиканскому телесериалу.

Сериал, в котором никто не плачет

Прямо в аэропорту Мехико я ныряю в автобусный терминал: междугородки поражают новизной и комфортом — Wi-Fi, сухой паек, лежачие кресла, но и о безопасности не забывают — три контроля. При последнем светят пассажирам фонариком в глаза — не везу ли я чего запрещенного? Нет!!! Кроме купальника, ничего!!! Мехико мы объезжаем по краю вулкана — когда ацтеки его строили в чаше между горами, явно не думали об экологии. Самый гигантский мегаполис в мире дает о себе знать запахом жженой резины, проникающим и сквозь кондиционер.

Неудивительно, что многие состоятельные мексиканцы последнее время предпочитают селиться в более благополучных окрестностях подальше от столицы. Старинные колониальные городки штата обрастают районами модернистских вилл. Мне сюда, в город Керетаро, к моим друзьям, отчаянным домохозяйкам.

Пора уже рассказать и о них, моих радушных гидах, их история так похожа на сериал с хеппи-эндом. Сюжет такой. Большое патриархальное мексиканское семейство со стареньким дедушкой во главе. Дедушка болен, и вся семья придумывает, как его развлечь. Хозяйка дома — ухоженная красавица, похожая на Лолиту Торрес, четверть века назад родила трех близнецов, двух девочек и мальчика. Про это даже написали в газетах. Близнецы получились такими пригожими, что родители с трудом отбились от предложений снимать их в рекламе.

Когда дети выросли, одну из девочек отправили учиться в Париж. В Париже она встретила свою любовь. Девушку. Из России. Из трех стран для жизни пара выбрала Мексику. И это, конечно, говорит о стране больше, чем могут рассказать путеводители. Некоторое время назад они сыграли в Мексике официальную свадьбу. "Да, у нас есть свидетельство от судьи, все как положено",— хвастаются девушки.

И показывают расшитые крупными яркими цветами свадебные платья. И включают на всю громкость Чавелу Варгас. "В музей Фриды поедем в следующий раз!"