Международный кинофестиваль в Роттердаме как будто подхватил эстафету у недавно прошедших в Москве "Ликов любви". Только российские "Лики" строго блюдут тематику гетеросексуальной любви, а голландские ратуют за плюрализм.
По рейтингу публики, которая присуждает самому популярному фильму спонсорский приз "Ситроэн", в Роттердаме уверенно лидирует датский "Праздник" Томаса Винтерберга — саркастический портрет семьи, собравшейся на юбилей отца. И в первом же тосте вываливающей наружу свои мрачные секреты. Как выясняется, любимый папа сексуально развращал собственных детей, а дочку довел до самоубийства. Что вовсе не становится поводом для трагедии: "Праздник" — черная комедия, упоенная смелостью, с какой она прикладывает "этих сытых буржуа".
В картине "Ситком" ("Мыльная опера") нет даже этого разоблачительного пафоса. Перед полуденным просмотром ее автор, французский режиссер Франсуа Озон, выразил надежду, что зрители досидят до конца и не опоздают к ланчу. Вовремя поесть — главное в жизни среднего француза. Герои фильма, стилизованные под типовых персонажей мыльных опер, исправно выполняют этот ритуал. Именно за трапезой сын почтенного семейства встает и выступает с "важным сообщением" о том, что он гомосексуалист. Дабы излечить мальчика, мама предлагает ему свое обветшалое тело. Во вчера еще образцовой семье вместе с поселившейся там белой крысой воцаряется дух порока. Во всем виновата крыса, занесшая в дом инфекцию, и вот потерявший терпение отец зажаривает ее в микроволновке, чтобы потом съесть и самому превратиться в огромного хвостатого грызуна.
Мрачный французский гротеск не похож на лирическую "вуди-алленовскую" комедию "Счастье" Тодда Солондза — своеобразную американскую версию "Трех сестер". Русский мотив отыграется в ней, когда самая неудачливая из сестер проведет ночь с эмигрантом Владом (он был вором в своей fucking country), в результате потеряет гитару с CD-плейером, 500 долларов и обретет пару оплеух от своей славянской соперницы. Это — русский вариант счастья, зато две другие сестры счастливы по-американски. Одна занимается телефонным сексом с соседом-онанистом. Другая хлопочет по хозяйству, кормит детей и мужа, не подозревая, что последний — педофил. По иронии судьбы он же — психоаналитик и очень обеспокоен половым созреванием своего сына. Чтобы его не тянуло к соседским мальчикам, папа принимает удар (то есть мальчиков) на себя и, увы, попадает в полицию.
Инцест и педофилия — лики любви Роттердамского фестиваля. Но и в банальной сфере "между мужчиной и женщиной" ему удалось открыть нечто новое. Маститая французская феминистка Катрин Брейа в свое время приложила руку к сценариям фильмов "А корабль плывет" Федерико Феллини и "Кожа" Лилианы Кавани. Вот уже несколько лет она как режиссер ставит фильмы о страсти и преступлении. В Роттердаме состоялась мировая премьера картины Брейа "Романс", которую ждут во Франции с предвкушением скандала.
Героиня фильма Мария не может совместить душу и тело. Душа отдана красивому, с лицом молодого Делона, танцору Полю. На этом, однако, его достоинства кончаются: у бедняги маленький член, который к тому же редко бывает дееспособен. Мария ищет компенсации в случайных уличных связях и в визитах к старому развратнику, который связывает ее веревками, а лицо закрывает маской. В конце концов этой страждущей душе удается забеременеть: почти непорочное зачатие "девы Марии" все-таки происходит от Поля. Перед тем как ехать рожать, Мария откроет в кухне газ и взорвет отца своего ребенка. А старого развратника пригласит как вуайера наблюдать процесс родов.
Брейа, поклоннице "Империи страсти" Нагиши Ошимы, удалось сделать ее французский вариант — холодный, рассудочный, в традиции аналитического романа. Секс здесь интеллектуализирован, и даже его экстремальные формы выглядят вполне респектабельным занятием склонных к философствованию взрослых людей. Зато здесь все делают по-настоящему — и итальянец Рокко Зиффреди играет единственный отпущенный ему эпизод во всеоружии опыта звезды порнокино. Брейа до последнего скрывала от своих актеров, что их партнером будет Зиффреди. Впрочем, после съемок и остальные участники фильма могут претендовать на звание заслуженных порноартистов. Брейа же удалось преодолеть целый ряд табу в картине, по всем остальным признакам принадлежащей к "мейнстриму".
Фильм завершается родами, снятыми, естественно, тоже натурально, на крупном плане. Было бы любопытно смонтировать "Романс" с картиной Ларисы Садиловой "С днем рождения!", действие которой целиком происходит в роддоме. Впрочем, они и так смонтированы в роттердамской программе. Что вдохновляет искушенного зрителя на трактат "Два мира — две любви — два феминизма". А фильм Брейа так и просится на открытие Московского фестиваля. И публике радость, и моралистам особенно придраться не к чему.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ