Уходящий глава ЦБ Сергей Игнатьев намекнул, что ключевой вопрос при назначении его преемника — отношение к обналичке и прочим сомнительным операциям. По его словам, чтобы спасти для бюджета 600 млрд руб. в год, достаточно лишить контроля над ними "одну группу лиц".
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
"Как показывает наш анализ, больше половины всего объема сомнительных операций проводится фирмами, непосредственно или косвенно связанными друг с другом платежными отношениями. Создается впечатление, что все они контролируются одной хорошо организованной группой лиц. При серьезной концентрации усилий со стороны правоохранительных органов, я думаю, этих лиц, а также выгодоприобретателей этих операций можно найти",— сказал на прошлой неделе в интервью "Ведомостям" глава ЦБ Сергей Игнатьев.
Легендарно осторожный ветеран российской экономической политики взорвал настоящую бомбу и... перешел к другим темам.
Впрочем, масштаб проблемы (тоже новость, хотя и поменьше) он тоже оценил. Оказывается, ЦБ оценивает пресловутый объем сомнительных операций в $49 млрд в 2012 году (непосредственно в платежном балансе отражено $35 млрд, еще $14 млрд ЦБ относит на оплату "серого" импорта). А ущерб для бюджета от этих и подобных операций (включая обналичивание), по его словам, превышает 600 млрд руб. в год.
У "Денег", кстати, есть основания подозревать, что ущерб гораздо больше, возможно, даже в разы. Но и это огромные деньги — 600 млрд руб. федеральный бюджет тратит на образование. Кроме того, очень трудно спорить с экспертами, которые не один десяток лет потратили на теорию и практику борьбы с уклонением от налогов, отмыванием денег, мошенничеством в финансовой сфере. Мало того что в ЦБ Игнатьев пришел, будучи уже глубоко "в теме", так еще и первые годы его председательства прошли под флагом борьбы с финансовой "тенью". После убийства Андрея Козлова, правда, эта активность стала менее публичной, но никогда не останавливалась.
История российской обналички, "серых" проплат, "помоек", "бабочек", налоговых схем и махинаций еще ждет своего Геродота, здесь важно напомнить то, чего Игнатьев не может не знать. В 1990-е это был относительно конкурентный бизнес, часть его довольно быстро ушла в менее криминальный бизнес, так рождались сырьевые, торговые и финансовые империи. Часть ушла, как правило, под силовые "крыши" (собеседники "Денег" в разное время говорили о высокопоставленных фигурах из ФСБ и внешней разведки), чтобы в начале 2000-х тоже легализоваться.
В последние годы самостоятельно лезли в этот бизнес одни "отморозки", большинство операций, говорят, ушло в крупнейшие банки, по неслучайному совпадению государственные. Игнатьев, собственно, однозначно на это указывает: если преступная группа одна, спрятать такой объем операций в маленьких банках просто невозможно. А значит, никуда не делся и интерес высокопоставленных силовых чиновников, у всех вышеозначенных учреждений были, есть и будут кураторы из ФСБ, все они так или иначе сотрудничают, а в некоторых учреждениях в состав руководства даже входят дети членов правительства.
Разумно предположить, что если "сомнительные операции" все эти годы шли с ведома и в интересах силовиков, а возможно, и ближайшего окружения руководства страны, у команды Игнатьева не было ни малейшего шанса победить криминальный банкинг. А неожиданное выступление главы ЦБ дает понять, насколько серьезные интересы сошлись в борьбе за его кресло.
В неофициальном кастинге претендентов на это кресло участвуют — согласно спекуляциям банкиров и СМИ — человек пять: действующий функционер ЦБ, два-три руководителя госбанков и еще пара относительно независимых бывших министров финансового блока. Фамилии общеизвестны, но в данном случае совершенно неважны. Похоже, что Игнатьев дает однозначный сигнал: назначение любого человека из госбанков будет означать, что принято решение о сохранении статус-кво. А менее зависимая фигура — шанс на реальные перемены. Момент выбран очень точно: Кремлю жизненно нужны источники доходов бюджета, а тут чуть ли не триллион в год — и никаких новых налогов.
В этом случае, правда, "дело Сердюкова" может показаться мелочью, недостойной внимания.