Театральная общественность стремится получать удовольствие от светских церемоний. Тем более если во время этих церемоний люди, достойные во всех отношениях, награждают столь же достойных людей — как в случае с премией имени Станиславского, вручение которой прошло в столичном отеле "Балчуг-Кемпински".
За несколько лет у премии сложилась репутация награды театрального истеблишмента. И ее за это не ругают, а радостно хвалят. Премия Станиславского — награда авторитетная. Тем более что список награжденных в этом году, (как, впрочем, случалось и в предыдущие годы) выглядит аккуратно. К нему нет никаких вопросов.
Исчезла номинация "Лучший спектакль" — и совершенно справедливо: все знают, что в прошлом сезоне цельных сценических шедевров не народилось. Роль Раневской в провальном "Вишневом саде" Марина Неелова сыграла неудачно — но кто же скажет, что такая выдающаяся современная актриса не достойна награды? Михаил Рощин давно не пишет новых пьес, но кто возьмется отрицать его совокупные драматургические заслуги? Пражский режиссер Отомар Крейча свои лучшие спектакли поставил 30 лет назад, но они, говорят, были действительно хороши. Кроме того, он жертва коммунистического режима. Но русский театр любит и даже держал на церемонии речь о Станиславском.
Об Алле Покровской и Инне Соловьевой и говорить нечего. Их в театральном мире знают все. Валерий Шадрин умудрился весной прошлого года провести в Москве такой мощный фестиваль, что критики до сих пор доругиваются между собой по поводу некоторых спорных спектаклей. Молодому питерскому режиссеру Юрию Бутусову премия дана чуть-чуть "на вырост": допуск в ряды "элиты" ему еще предстоит оправдать. Драматурга Николая Коляду светские театральные круги долгие годы побаивались, морщась от ненормативной лексики в его пьесах и брезгливо записывая его в "чернушники и помоечники". Пришло время простить одному из самых талантливых и репертуарных современных драматургов все его вольности и широким жестом принять в круг избранных.
Словом, все довольны. И церемония, которую вел Сергей Маковецкий, не затянулась, и пообщались на славу. Радость вручавших и получавших казалась взаимной и ненаигранной. Жаль только, что теперь, скорее всего, Фонду Станиславского останется лишь готовиться к следующему вручению. Дело в том, что задумывали эту награду лишь как часть деятельности фонда, где были предусмотрены и благотворительные акции, и издательские проекты, и семинары, и восстановление мемориальной усадьбы Любимовка. А церемония вручения премии (как и ежемесячные театральные салоны в том же "Балчуге") должна была венчать светским, радостным праздником ежедневную, не бросающуюся в глаза общественно полезную деятельность. Теперь вся эта "благотворительность" рассыпалась: спонсорам не до Станиславского. Говорим "фонд" — подразумеваем "премия". И если ситуация не переменится, премии грозит реальная опасность остаться "голой", из праздничной превратиться в праздную.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ