«Сланцевая революция» в ближайшие годы не только совершенно изменит расклад сил на мировом энергетическом рынке, но и окажет значительное влияние на развитие промышленности, полагают эксперты аналитического центра IHS. Уже очевидно, что в наибольшем выигрыше окажутся США, чья экономика получит существенное конкурентное преимущество за счет снижения стоимости энергоносителей. Однако и другие страны через некоторое время смогут поучаствовать в индустриальном ренессансе, хотя степень их успеха на этом пути будет зависеть далеко не только от наличия запасов сланцевых нефти и газа.
Международное энергетическое агентство (МЭА) в своем последнем долгосрочном прогнозе предрекло Соединенным Штатам возвращение статуса крупнейшего производителя нефти уже к 2020 году. А еще через десять лет США смогут успешно завершить борьбу за энергетическую независимость, став чистым экспортером углеводородов. Эксперты МЭА пришли к таким выводам после оценки потенциала добычи нефти и газа из сланцев. Между тем, как отмечают специалисты аналитического центра IHS, влияние «сланцевой революции» на мировую экономику не ограничится только энергетическим сектором.
Снижение цен на энергоносители в результате роста добычи углеводородов из сланцев окажет аналогичное понижательное влияние на стоимость электроэнергии в США, что сократит издержки как домохозяйств, так и энергоемких производств вроде металлургии. Еще более значительное конкурентное преимущество получат производители химии и полимеров. В прошлом году впервые с начала 1990-х крупнейшие химические компании объявили о намерении построить или расширить свои существующие мощности в Северной Америке для выпуска продукции на экспорт. Общие вложения в эти проекты (прежде всего в производство этилена) за следующие десять лет оцениваются в $95 млрд.
Рост добычи сланцевых углеводородов уже привел к сокращению импорта энергоносителей в США до 42% от общего потребления в 2012 году против 60% в 2005 году. В ближайшие годы США и Канада, по мнению аналитиков IHS, станут экспортерами газового конденсата, при этом объем экспорта продуктов нефтепереработки и нефтехимии, угля и минеральных удобрений продолжит увеличиваться из-за низкой стоимости газа на американском внутреннем рынке. При таком развитии событий внешнеторговый дефицит США резко сократится, что должно оказать существенное влияние на финансовые рынки.
Влияние «сланцевой революции» на экологию представляется смешанным. С одной стороны, низкие цены на газ привели к сокращению использования угля в США, из-за чего выбросы СО2 в 2012 году упали на 7% по сравнению с 2007 годом и продолжают снижаться. С другой стороны, технология гидроразрыва пласта, применяемая при добыче сланцевых углеводородов, приводит к загрязнению территории химикатами и требует большого количества воды, которую после использования нельзя вернуть в оборот. Впрочем, по мнению аналитиков IHS, подобные экологические риски являются управляемыми и их можно ограничить за счет развития технологий, грамотного госрегулирования и применения «лучших практик». Однако существует и другой аспект: низкие цены на газ могут заставить инвесторов отказаться от многих новых проектов в сфере альтернативной и ядерной энергетики.
Важнейший вопрос заключается в том, насколько глобальной станет «сланцевая революция» и как быстро другие страны смогут последовать примеру США. Эксперты IHS отмечают, что успех американского сланца связан с одновременным действием нескольких факторов: хорошо развитой энергетической инфраструктуры, частной собственности на право разработки недр, значительной конкуренции в отрасли при наличии большого количества независимых разработчиков, доступа к рисковому капиталу, а также стимулирующего госрегулирования и налогового режима. Кроме того, разработка сланцевых залежей требует наличия соответствующих опыта и технологий. Поэтому, хотя запасы сланцевых углеводородов за пределами Северной Америки, вероятно, очень велики (только в Китае, по некоторым оценкам, запасы могут быть больше, чем в США), быстрое успешное тиражирование американского опыта в других странах выглядит маловероятным. По мнению аналитиков IHS, пройдет, как минимум, несколько лет, прежде чем сланцевые проекты в Китае, Европе или на Ближнем Востоке смогут обеспечить существенные объемы добычи.