Новый руководитель администрации президента генерал-полковник Николай Бордюжа всегда был дисциплинированным и исполнительным военным. Но стремительную карьеру он сделал благодаря тому, что стал умелым аппаратчиком.
Николай Бордюжа родился 20 октября 1949 года в Орле. В 1972 году окончил Пермское высшее командно-инженерное училище. В 1972-1991 годах проходил военную службу на различных должностях в войсках и органах КГБ СССР, в частности работал в военной контрразведке. С 1991-го по 1992 год был первым заместителем начальника управления по работе с личным составом ФАПСИ. (Кстати, в это же время в ФАПСИ работал Владимир Макаров, назначенный вчера заместителем главы администрации, курирующим кадровые вопросы. В 1992 году Макаров стал начальником управления по работе с личным составом ФАПСИ.) В 1992-1995 годах был заместителем командующего пограничными войсками. С 1995-го по 1998 год являлся заместителем директора Федеральной пограничной службы. С января 1998 года — директор Федеральной пограничной службы. С сентября 1998 года — секретарь СБ.
За этот год Николай Бордюжа сделал головокружительную карьеру. Он встретил его в должности заместителя директора Федеральной погранслужбы (этот пост он занимал с 1992 года). Бордюжа считался одним из ближайших соратников основателя ФПС Андрея Николаева, и его назначение главой погранслужбы (напомним, Николаев в декабре 1997 года написал прошение об отставке) было расценено многими как сохранение преемственности в руководстве ФПС. Правда, Бордюжа, в отличие от Николаева, не был политической фигурой и не обладал серьезным авторитетом, поэтому ослабление позиций одного из самых благополучных силовых ведомств казалось неизбежным.
Однако Бордюжа быстро зарекомендовал себя умелым аппаратчиком. Его предшественник Николаев сумел испортить отношения буквально со всеми: коллегами-силовиками, Советом обороны, правительством, наконец, с руководителями пограничных ведомств нескольких стран СНГ. Бордюжа же первым делом наладил нормальные отношения с теми, кто был недоволен Николаевым. Он согласился сотрудничать и координировать свою работу с Кремлем и другими силовиками, а также не стал в ультимативной форме требовать увеличения финансирования ФПС. Бордюже пришлось ради этого поступиться некоторыми завоеваниями погранслужбы (например, регулярным бюджетным финансированием), зато он смог добиться другого. Во-первых, сохранил независимость ФПС (хотя в Кремле всерьез рассматривали планы включения ее в состав ФСБ), а во-вторых, снискал репутацию гибкого, готового идти на компромисс политика и дисциплинированного военного. Внутри ФПС многие считали, что Бордюжа предал идеалы Николаева и не смог стать хорошим руководителем ведомства, зато в Кремле директора ФПС заметили. Тем более что Бордюжа ни разу не дал ни малейшего повода усомниться в своей лояльности президенту.
Именно исполнительность и отсутствие у Бордюжи политических амбиций сыграли главную роль в назначении его секретарем Совета безопасности в сентябре этого года. Сильный СБ тогда никому не был нужен: президент фактически делегировал свои полномочия премьеру Евгению Примакову, а глава правительства считал аппарат СБ не центром выработки решений в области безопасности, а местом подготовки документов для редких заседаний аналога советского Политбюро. И снова назначение политически нейтрального Бордюжи было расценено как свидетельство резкого ослабления возглавляемого им органа. Действительно, Бордюже даже не позволили занять престижный кремлевский кабинет его предшественника Андрея Кокошина: секретаря СБ переселили на Старую площадь. По сравнению с Кокошиным активность Бордюжи была минимальной: привыкшие к многочисленным поручениям и заданиям Кокошина сотрудники аппарата СБ были шокированы спокойствием и размеренностью своей работы при Бордюже. Новый секретарь СБ, что называется, на рожон не лез и сам себе проблем не создавал.
Однако своего шанса он упускать тоже не собирался. От предшественника Бордюже досталась дееспособная команда, состоящая из высокопоставленных выходцев из всех силовых ведомств. Придя в СБ, Бордюжа не стал устраивать кадровых чисток и перетрясок и сохранил аппарат. Поэтому, когда Кремль столкнулся с действительно серьезными проблемами, аппарат СБ оказался едва ли не единственной структурой президентской администрации, способной оперативно и адекватно реагировать на происходящее. Именно Бордюжа проводил совещания представителей силовых ведомств и членов СБ по борьбе с политическим экстремизмом и по поводу заявлений Кирсана Илюмжинова о возможном отделении Калмыкии от России. По итогам этих совещаний аппарат СБ начал разрабатывать программу борьбы с экстремизмом и пакет законопроектов по совершенствованию госвласти, "исключающих возможность заявлений или действий, направленных на разрушение РФ".
Тем самым Бордюжа продемонстрировал, что СБ — это фактически все, что осталась от президентской власти. На фоне практически полного бездействия администрации Бориса Ельцина это оказалось определяющим в дальнейшей судьбе генерал-полковника.
ЮРИЙ Ъ-НЕВСКИЙ