Вчера Госдума проголосовала за возвращение памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь. Если это произойдет, можно считать, что дело ГКЧП спустя семь с половиной лет после августовского путча увенчалось успехом.
Инициатива водружения Железного Феликса на место исходила от лидера аграрной группы Николая Харитонова. Аграрий обосновал это тем, что "у Феликса Эдмундовича были горячее сердце, чистые руки... и вообще он является символом борьбы с преступностью" (позже Харитонов, правда, несколько запутался с головами и руками: "Понимаете, горячее сердце и холодные руки... э-э... холодная голова и чистые руки...").
Спонтанно включенное в повестку постановление столь же спонтанно было принято. Коммунисты, аграрии и "Народовластие" — "за", "Яблоко" — "против", остальные не определились. Большая часть фракции НДР, мучительно выискивающей новую социально-политическую нишу (см. стр. 2), предпочла не голосовать вовсе (из членов фракции "за" проголосовал только Брынцалов). В итоге 237 депутатов рекомендовали правительству Москвы восстановить памятник Дзержинскому как символ борьбы с преступностью в России.
Страшно даже не это. Страшно то, как на решение Думы отреагировал вице-мэр Москвы Валерий Шанцев. Он заявил, что если Госдума примет окончательное решение (пока постановление принято за основу) о восстановлении памятника Феликсу Дзержинскому, то правительство Москвы как исполнительная власть это решение выполнит. Юрий Лужков пока промолчал. Как, впрочем, и Борис Ельцин. Хотя именно он должен был бы ответить Думе.
Конечно, трудно спорить с тем, что разрушение памятников — всегда варварство. Но еще большим варварством выглядит требование вернуть памятник человеку, у которого руки по локоть в крови российских граждан. Памятник, свержение которого стало символом стремления России жить по-новому, без парткомов и райкомов, без тотальной политической слежки, без страха перед всесильным КГБ.
Если Дзержинский будет установлен на прежнем месте, он снова станет символом. Но не символом "борьбы с преступностью" (хотя и это звучит многообещающе), как утверждается в постановлении. Это только прикрытие. Дзержинский станет символом возврата в прошлое. Лубянка — площадью его имени. ФСБ снова превратится в КГБ. А КПРФ переедет на Старую Площадь и в Кремль.
Именно это хотят показать коммунисты и им сочувствующие, в которых превратилось большинство Госдумы. Вчерашнее постановление — это демонстрация силы. Если на нее никто не сможет ответить, можно считать, что все, чего удалось добиться демократам начиная с 1991 года, было напрасным.
МАРИНА Ъ-РОЖКОВА