Беспрецедентный в истории российского велоспорта эксперимент решил провести в Союзе велосипедистов России его президент Андрей Захаров. Вернувшись из Голландии, где в начале октября проходил чемпионат мира по гонкам на шоссе, он вывел за штат всех главных тренеров сборных России — Карло Шенгелию (трек), Юрия Исаева (женское шоссе), Валерия Никифорова (маунтинбайк) — и нескольких руководящих работников союза и объявил открытый конкурс для всех желающих на замещение вакантных должностей. Новация АНДРЕЯ ЗАХАРОВА, с которым побеседовала корреспондент "Коммерсанта" ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, вызвала весьма неоднозначную реакцию в Союзе велосипедистов России.
— Какие цели вы преследуете, менее чем за два года до Олимпиады в Сиднее отважившись на столь смелый шаг?
— Сразу оговорюсь: идея конкурса принадлежит исключительно мне. Видите ли, спустя несколько месяцев после моего избрания президентом союза я окончательно пришел к выводу, что атмосфера вокруг людей, возглавляющих у нас различные направления, явно нездоровая. В такой обстановке готовиться к Олимпиаде, а тем более рассчитывать там на успех трудно. На мой взгляд, именно конкурс, на котором кандидаты должны представить свои программные идеи и обосновать свои претензии на то или иное место, снимет окончательно или во всяком случае значительно ослабит напряжение в коллективе. Пошел я на этот шаг сознательно, поскольку именно перед Олимпиадой должен определиться с главными тренерами и четко себе представлять их концепцию подготовки спортсменов к Играм. Но что еще более важно — путь развития отечественного велоспорта на долгую перспективу. Без четкой линии, убежден, двигаться вперед невозможно.
— Вы ждете от своих сотрудников развернутых программ к определенному сроку — 31 октября. Однако, по моим данным, большинство из них пребывают в недоумении, если не сказать в шоке, и пока что никаких программ не пишет...
— Зато я знаю таких, которые программы все-таки пишут. Поймите правильно: дело не столько в бумагах и в количестве написанного, сколько в том, чтобы каждый кандидат выказал ясность суждений, понимал, чего хочет добиться, и обозначил направления своей будущей работы. Объявляя конкурс, я прежде всего преследовал цель привлечь к работе со сборными России, во-первых, всех, кто этого хочет, во-вторых, кто готов работать на высоком профессиональном уровне, в-третьих, ориентировался бы в социально-экономической ситуации и изнутри понимал сущность профессионального велоспорта, наконец, и это обязательное условие, пользовался у коллег и спортсменов абсолютным доверием.
— Результаты трекового и шоссейного чемпионатов мира-98 и впрямь заставляют задуматься о том, куда же в конце концов мы идем. Но предъявляя столь высокие, прямо-таки идеальные требования к людям, вы рискуете полностью развалить давно сложившуюся и уже более или менее налаженную работу союза.
— А я тем не менее таких людей знаю. И подавляющее большинство из них работает в Союзе велосипедистов России. Однако, имея в виду постолимпийское будущее, когда, быть может, многие опытные специалисты не смогут или не захотят работать дальше, я сейчас не имею морального права отталкивать молодых. В первую очередь спортсменов, которые завершили или вот-вот завершат свою спортивную карьеру, но при этом хотят остаться в велоспорте.
— Неужели молодежь, пусть и преданную велоспорту, может в наши дни соблазнить нищенское существование тренеров или спортивных чиновников? Достаточно полчаса побродить по полупустым неотапливаемым коридорам Олимпийского комитета, послушать разговоры людей, три месяца не получавших зарплаты, чтобы понять, что спорт — сфера нынче малопривлекательная.
— Кажется, я уже говорил, что пришел сюда всерьез и надолго. А иначе зачем было соглашаться? Поэтому с моей стороны было бы, мягко говоря, несерьезно просиживать здесь, извините, штаны и пассивно смотреть, как изо дня в день хиреет некогда сильнейший российский велоспорт. Чего нам ждать дальше, если даже Петя Угрюмов, имеющий репутацию честнейшего трудяги, приехал в Голландию на групповую гонку чемпионата мира с обратным билетом на 19.30 того же вечера? Это при том, что гонка в это время, по всем расчетам, никак не могла закончиться. Выходит, что даже Петя — что уж говорить о других наших профессионалах — дал себе установку просто отработать номер, проехав в гонке несколько кругов.
Смотреть на все это философски и уповать на чудо, которого не будет, я не хочу. При этом отдаю себе отчет в том, что прорыв России в профессиональном велоспорте может состояться только при одном условии: если мы сможем наконец создать свою собственную, российскую профессиональную команду. Но пока, только мечтая о ней, мы можем и должны работать по другим направлениям.
Что касается молодых, которые не прочь поработать на российский велоспорт, то, пожалуйста, назову вам несколько имен: олимпийский чемпион-88 Александр Кириченко, призер чемпионатов мира Константин Храбцов, Марат Ганеев. Нашлись и деловые люди, готовые поддержать материально. Но они хотят быть уверенными в том, что их деньги не пропадут даром. Поэтому финансировать будут только серьезные программы.