Российская актриса Ксения Кутепова стала другом швейцарской часовой марки Jaeger-LeCoultre. Она носит модель Rendez-Vous Day & Night.
— Почему вы выбрали эти часы?
— Они красивые. Подходят к любому наряду. Честно говоря, я спокойно отношусь к часам и обычно их не ношу, но эти мне понравились. Когда вещь приносит эстетическое наслаждение — это прекрасно.
— Вы играете в театре и снимаетесь в кино. Чего сейчас в вашей жизни больше?
— Сейчас 90% времени я провожу в театре, репетируя новый спектакль. Он называется "Моряки и шлюхи". Спектакль ставит талантливый и одаренный Олег Глушков. "Моряки и шлюхи" — совершенно новый для нашего театра опыт. Серьезный и рискованный эксперимент. Это спектакль практически без слов.
— От чего зависит то, как проходит спектакль? Бываете ли вы довольны тем, как сыграли?
— Для меня до сих пор загадка, от чего это зависит. А главное, где объективная оценка удачности или неудачности спектакля. Бывает, мне кажется, что все было ужасно, а зал в восторге аплодирует. Либо, наоборот, я уверена, что все прошло отлично, а зрители встают и тихо расходятся. Здесь нет никаких законов, никакой системы.
Тем, как сыграла, я бываю довольна редко. Но если это происходит — жизнь прекрасна! Такой энергетический подъем, что можно сразу же сыграть еще один спектакль.
Выбор Ксении Кутеповой: Jaeger-LeCoultre Rendez-Vous Night & Day, стальной корпус и браслет, автоматический калибр Jaeger-LeCoultre 898A с индикацией "день-ночь" и запасом хода на 43 часа. Коллекция Rendez-Vous стала главной премьерой мануфактуры Jaeger-LeCoultre в 2012 году
— Больше 20 лет вы работаете в "Мастерской Петра Фоменко". Принимаете ли вы участие в спектаклях других театров?
— Да. Например, я играю в "Белой гвардии" и "Крейцеровой сонате" во МХАТе. И это замечательный опыт. Сложный, полезный, поучительный. Когда выпадаешь из гнезда, выходишь из тепличного пространства своего театра, где все для тебя, ради тебя и ты со всеми говоришь на одном языке, начинаешь ценить вещи, о которых раньше не задумывался. Это, как обливание холодной водой,— закаляет, учит быть устойчивей.
— У вас есть любимые роли?
— Практически все! Мне только Горького играть не нравилось.
— А особенно любимые писатели?
— Их так много, что перечисление может занять пару часов. Благодаря Фоме к литературе я отношусь очень трепетно. Он был очень внимателен к слову. Все время подсовывал нам книжки, чтобы мы читали. У Фомы были очень долгие, полностью посвященные тексту "застольные" репетиции, длившиеся бесконечно. Ему была важна каждая запятая, все звуки и буквы... В спектакле оставалось только то, что было действительно необходимо. Ничего лишнего.
— Вы снимались в фильме Годара "Дети играют в Россию". Что вам запомнилось?
— Это было очень давно, в 1993-м, но я помню, что это было для меня событием. Я понимала, что это такое — вдруг попасть к Годару. Помню, съемки проходили очень неформально. Он сам сочинил сценарий, позвал Каролин Шампетье — оператора, собрал своих единомышленников... Там не было большой съемочной группы. Просто было какое-то количество актеров — и был Годар. При первой встрече он долго и подробно объяснял свой замысел, очень старался, чтобы все понимали, чего он хочет.