Мастера культуры отвечают правительству
В Российском фонде культуры прошел "круглый стол" директоров музеев и художественных руководителей театров, посвященный обсуждению постановления правительства РФ #1001 от 22 августа о переводе до 1 января 1999 года всех средств бюджетных организаций в Федеральное казначейство. "Коммерсантъ" еще 3 октября первым обратил внимание на последствия: если постановление вступит в силу, музеи и театры лишатся не только помощи меценатов, но и самостоятельно заработанных средств. Этого мастера культуры стерпеть не смогли.
Круглый стол был томительно длинным — как по времени, так и по конфигурации. Мастера культуры заняли за ним места лицом к залу и журналистам. Лишь опоздавший Марк Захаров был вынужден сесть за тот же стол напротив — лицом к президиуму, спиной к журналистам. После чего мизансцена напомнила открытое партийное собрание с разбором персонального дела худрука "Ленкома". Ему и пришлось начинать. Решительно отложив в сторону подаренный к дню рождения букет (не до цветов), Захаров взвинтил градус дискуссии и даже ужесточил обличительный пафос ведущего собрание Святослава Бэлзы. От его сдержанных "пора бить в рельсу" и "государство в дождь у нас отбирает зонтик" режиссер перешел к обвинениям правительства в "людоедском умопомешательстве".
Информативную и несколько более конструктивную реплику дал директор музея "Ясная Поляна" Владимир Толстой. Он поделился хозяйственным опытом: музей, существующий на мизере бюджетного финансирования, уже давно живет за счет своей издательской и туристской деятельности, причем поддерживает не только себя, но и образованную Ассоциацию провинциальных российских музеев (сейчас в нее входит около 200 музеев). Нынешнее постановление — удар по музею и по музеям. Толстой предложил письмо направить не к президенту (как "к царю-батюшке"), а в правительство, которое издало 1001-е постановление, и следовательно, каким-нибудь 1002-м может его отменить.
Но тут главреж "Современника" Галина Волчек припомнила и другие правительственные козни. Например, пресловутое решение Бориса Федорова о налогообложении бюджетников (от 20 августа), по которому даже с продажи билетов и программок театры должны отчислять государству процент. "Мы с трудом держим прежние цены на билеты, а нас еще и обдирают",— добавил худрук Малого Юрий Соломин. "Либо сажайте,— тут голос его дрогнул,— на твердый бюджет, либо не мешайте". Новый министр культуры Владимир Егоров явно чувствовал себя неуютно и подчеркнул, что присутствовал лишь как "рядовой деятель культуры", и за правительство отвечать не стал. Ни за прежнее, что понятно, ни за нынешнее, что удивительно.
Дальнейшее течение "круглого стола" напоминало чтение жалобной книги. Олег Табаков посетовал на бедственное положение студентов театрального института (которым российские бизнесмены оказывали финансовую помощь, а теперь, видимо, не окажут), директор Кремлевского балета Андрей Петров просто уведомил всех: спонсорских денег нет — мы отменяем спектакли etc. Главный редактор газеты "Культура" Юрий Белявский призвал всех перейти к более решительным действиям. Прозвучавшие "радикальные" меры таковы: направить письмо об отмене 1001-го Примакову с ультиматумом (чем грозить?) со сроком разрешения семь дней (почему неделя?), в противном случае — передача дела в Конституционный суд.
Заседанию подвел итог Святослав Бэлза: в трехдневный срок (почему трехдневный? дело-то спешное) отредактировать в ультимативных тонах проект письма и отправить его президенту и правительству. Участники расходились с чувством выполненного долга. Журналисты — с чувством неловкости: похоже, они лучше понимают весь ужас нынешнего положения главных культурных институтов страны и всю беспомощность их нынешних руководителей.
Обвал уже начался. Российский национальный оркестр под управлением Михаила Плетнева отменил запланированный на 22 октября в Большом зале Московской консерватории абонементный концерт. "За причиненное неудобство мы предлагаем компенсацию всем, кто приобрел этот абонемент,— сказал директор оркестра Олег Полтевский.— Но мы будем также благодарны всем, кто откажется от материальной компенсации в пользу оркестра".
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ