Журналисты подключились к расследованию махинаций в Минобороны. В последнем выпуске программы "Специальный корреспондент" Аркадий Мамонтов рассказал о мошенничестве с закупкой угля для ведомства и о продаже исторических зданий в Петербурге. Политолог, глава Центра политических технологий Игорь Бунин прокомментировал ситуацию ведущему Андрею Норкину.
Скандал вокруг холдинга "Оборонсервис" разгорелся в конце октября. Возбуждено несколько уголовных дел по факту хищений, своей должности лишился министр обороны Анатолий Сердюков. В передаче также говорилось о землях на побережье Азовского и Черного морей, которые были выделены под нужды Минобороны. По данным журналистов, на них были построены секретные базы отдыха для родственников Сердюкова. Речь шла и о Евгении Васильевой, которая входила в совет директоров компании "Оборонсервис" и оказалась в центре скандала с хищением государственных средств.
Аркадий Мамонтов о Евгении Васильевой
— Аркадий Мамонтов говорит о том, что борьба с коррупцией может стать новой идеологией власти, новой национальной идеей. Как вам такое предположение?
— Если запускается Мамонтов, известный телевизионный "киллер", это означает, что снятие Сердюкова, начало дела против "Оборонсервиса" — все это, конечно, приобретает более масштабный характер, чем можно было предположить изначально.
То есть борьба с коррупцией становится одним из элементов идеологии режима. Но сначала поговорим о тех ограничениях, которые существуют в связи с этим. Они существуют в двух плоскостях. Если мы вспомним самый яркий опыт борьбы с коррупцией в уже сформировавшемся обществе с очень сильной коррупцией — это 1992 год, Италия, убийство Фальконе и начало чистки в Италии.
— "Чистые руки"?
— Да, "Чистые руки". Чем это завершилось, я напомню: от прежнего политического класса не осталось ничего. Оказались незапятнанными только крайние правые, которые не входили в правительство, и коммунисты, которые не входили в правительство, и появился Берлускони.
— Его тоже постоянно обвиняют сейчас в коррупции.
— Да, но это новый этап. Это означает, что политический класс в Италии исчез. Иногда приводят пример Сингапура, но Сингапур — это особая ситуация, потому что Сингапур формировался как государство. Он только что отделился, и можно было сформировать из новых людей, из новой политической элиты незапятнанную элиту. Те, кто оказались запятнанными, был арестованы, даже очень близкие люди к президенту.
— Что из итальянского примера мы должны понять?
— Надо понимать, что когда начинается такая борьба с коррупцией, она затронет весь политический класс и приведет, естественно, к прямым политическим последствиям, новой политической системе.
— Как мы можем понять, что у нас действительно началась такая кампания а-ля "Чистые руки"?
— Она началась в какой-то форме. Если бы не появился Мамонтов, можно было бы предположить, что будет все в таком замороженном виде, будут некие элементы кампании, скорее, пиар, чем реальная кампания.
Появился Мамонтов — это уже более широкая кампания, потому что это значит, что это заказной фильм, и он будет не последним, появятся новые. Но пока она в таком замороженном состоянии остается, потому что самый высокий чин, которого арестовали, это Панов, бывший заместитель главы Минрегиона, ставший главой правительства Перми, которого представлял Басаргин и говорил, что это вообще кристальной чистоты человек и морально, и нравственно, в общем, во всех смыслах. Оказалось, что его взяли, арестовали, не предупредив об этом.
— Как вы думаете, нам следует все-таки ждать каких-то громких отставок?
— Пока уровень Басаргина, уровень Панова — это еще не кампания, еще никто не сидит, на самом деле, из крупных людей в Министерстве обороны. Конечно, кольцо сжимается вокруг Сердюкова, но пока он на свободе, и обвинение ему не предъявлено.