Как геологоразведка влияет на инвестиционный климат и что нужно сделать, чтобы международные нефтегазовые компании вкладывались в геологоразведку, объясняет АЛЕКСЕЙ БАРДИН, руководитель группы юридического сопровождения новых проектов концерна Shell в России, председатель комитета по правовым вопросам и законодательству нефтяного совещательного форума.
— Что мешает реализации геологоразведочных проектов в России?
— Прежде всего нужно изменить конфискационную, по сути дела, норму: если зарубежная компания обнаружит месторождение, обладающее запасами больше 70 млн тонн нефти или 50 млрд куб. м газа, то такое месторождение, согласно законодательству, будет обладать стратегической ценностью и правительство может его конфисковать с компенсацией открывшей его компании понесенных затрат. То есть если в процессе геологического изучения недр, в том числе осуществляемого по совмещенной лицензии, компания с иностранным капиталом открыла месторождение федерального значения, правительство РФ может принять решение об отказе в предоставлении права пользования участком недр для разведки и добычи полезных ископаемых. Само собой, такое положение не стимулирует заинтересованность инвесторов в геологоразведочных проектах.
Конечно, закон предусматривает возмещение расходов на поиск и оценку открытого месторождения и суммы сделанного в соответствии с условиями совмещенной лицензии разового платежа за пользование участком недр. Однако нефтегазовые компании всегда инвестируют в геологоразведку на нескольких блоках, которые могут располагаться в различных регионах и даже странах, и далеко не везде находят промышленные запасы полезных ископаемых. Эти инвестиции — рискованные с чисто геологической точки зрения, наличие же дополнительных рисков, связанных с возможностью прекращения права пользования участком недр, делает риски таких инвестиций просто запредельными. Более того, вложения в геологоразведку международных нефтегазовых компаний, как правило, мотивированы исключительно перспективой участия в разработке открытых ими месторождений. Норма вхождения в лицензию есть почти во всех странах с развитой нефтегазовой промышленностью.
Впрочем, иностранные юниорные компании, бизнес которых может быть охарактеризован фразой "найти и продать", а также специализированные геологические предприятия, ориентированные на мультиклиентский сервис, тоже не смогут выступить в качестве инвесторов шельфовых проектов в России. Ведь отдельные геологические лицензии не предусмотрены, да и пятилетнего опыта освоения российского шельфа у них не может быть по определению.
Что касается суши, то здесь ситуация несколько проще, поскольку в таких проектах не требуется пятилетнего опыта, не обязателен государственный контроль над проектом, возможна выдача геологических лицензий. Однако риск принятия правительством РФ решения об отказе в предоставлении права пользования участком в случае открытия месторождения федерального значения сохраняется. Два месяца назад Министерство природных ресурсов и экологии выдвинуло предложение о предоставлении частным инвесторам в случае открытия месторождения, имеющего стратегическое значение, возможности остаться в проекте по его разработке в качестве миноритария.
Кроме того, очень сложно оценивать проекты, потому что в России нет цивилизованного рынка геологической информации. У нас существует требование лицензирования экспорта любой геологической информации, за исключением общедоступной. Плохо определен порядок выдачи подобных лицензий — сегодня ее практически невозможно получить. Как правило, в других странах, приобретя геологическую информацию, иностранная компания может ее экспортировать, чтобы обработать данные и понять, идти ли в тот или иной проект. Причем мы говорим об открытой информации.
Существующий порядок серьезно мешает реализации нефтегазовых проектов. Не каждая компания может себе позволить создать специальный исследовательский центр в России, для того чтобы обрабатывать геологическую информацию на месте. Принять инвестиционное решение по нефтегазовым проектам, когда речь идет о капиталовложениях в миллиарды долларов, не имея возможности тщательно проанализировать информацию о месторождении, нельзя. Не так давно Министерство природных ресурсов и экологии выдвинуло предложение о либерализации рынка геологической информации. В целом те меры, которые сегодня предлагает Минприроды, являются пусть и небольшими шагами, но в правильном направлении.
— В чем основной драматизм российского инвестиционного климата?
— В целом можно сказать, что он стабильный. Доказательством тому служат проекты, в которых концерн Shell принимает участие: "Сахалин-2", Salym Petroleum Development. Мы выиграли лицензии на геологическое изучение участков в Калмыкии, а также Тимано-Печоре, где сейчас проводим геологоразведочные работы.
Но существуют целые области в российском законодательстве, которые требуют улучшения, для того чтобы инвесторы могли выгодно и стабильно работать в стране.
Представляется очевидным, что существующие в законодательстве нормы не создают благоприятного климата для иностранных инвестиций, а скорее наоборот. Даже если вы преодолеете все препоны и решитесь на капиталовложения, даже если вы создадите совместное предприятие с российской государственной компанией, это вовсе не гарантирует успешности ваших инвестиций.
Федеральный закон от 29 апреля 2008 года N57-ФЗ "О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства" отнес к ним компании, которые осуществляют геологическое изучение недр, разведку и добычу полезных ископаемых на участках недр федерального значения. Другими словами, любые иностранные инвестиции в такие компании, превышающие порог в 25%, осуществляются только в разрешительном порядке. Более того, в соответствии с законом РФ о недрах обладать лицензиями на месторождения континентального шельфа могут только юридические лица, которые отвечают следующим требованиям: созданы в соответствии с законодательством нашей страны, имеют опыт освоения участков недр российского континентального шельфа не менее пяти лет, и Российская Федерация имеет право прямо или косвенно распоряжаться более чем 50% общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции.
Другой особенностью работы на континентальном шельфе страны является отсутствие геологического изучения в качестве самостоятельного вида деятельности, поскольку "чисто геологические" лицензии на участки недр федерального значения не выдаются.
Не секрет, что законодательные решения, принятые в 2008 году касательно стратегических участков недр и компаний, которые могут их разрабатывать, по сути, монополизировали недропользование в стране. Особенно ярко это проявилось в отношении континентального шельфа. Упомянутое законодательство, по сути, позволило работать на шельфовых месторождениях двум государственным компаниям — "Газпрому" и "Роснефти". Теперь даже такие госкомпании, как "Зарубежнефть" и "Газпром нефть" (головная организация), не могут в силу этих положений разрабатывать месторождения на шельфе, не говоря уже о частных компаниях, таких, как, например, ЛУКОЙЛ, обладающий опытом освоения морских месторождений. Очевидным решением, которое могло бы позволить ускорить процесс выхода Российской Федерации на шельф, повысить инвестиционную привлекательность морских проектов, привлечь в них средства и технологии, является расширение состава участников, допущенных к их реализации. У нас не выдаются лицензии на геологическое изучение, что тоже необходимо делать. Это позволит значительно повысить уровень геологической изученности российского континентального шельфа.
Кроме того, российское законодательство ограничивает возможность создания специальных дочерних предприятий, на которые могли бы оформляться лицензии, которые могли бы заниматься реализацией шельфового проекта и в которые могли бы на правах миноритария войти частные и зарубежные компании, обладающие необходимым опытом. Выход из ситуации состоит в том, чтобы расширить состав участников, позволив им создавать дочерние компании с участием частных инвесторов, как российских, так и зарубежных. Для того чтобы привлечь иностранных инвесторов, нужно разрешить им входить в лицензию в качестве миноритарного акционера.
— Что вы думаете о распространенной в России практике предоставления государством льгот для конкретных нефтегазовых проектов или регионов?
— Налоговые льготы необходимы целому ряду российских проектов. Если говорить об Арктике, здесь потребуются огромные капиталовложения, уникальные технологии. Особое внимание должно быть уделено решению вопросов, связанных с защитой экологии. Навигация в арктических морях открыта месяц-два, в остальное время необходимо использовать ледоколы. Только одна платформа, предназначенная для добычи на шельфе, может стоить $2 млрд. Без льгот при существующем фискальном режиме реализация морских проектов, тем более в Арктике, нерентабельна. Существующая практика налогообложения не позволяет эффективно осваивать эти проекты.
Кроме того, проекты на шельфе арктических морей нельзя разрабатывать в одиночку. Это под силу только мощным консорциумам, состоящим из нескольких компаний. Юрий Трутнев в свою бытность министром природных ресурсов говорил о том, что, если освоение шельфовых месторождений будет идти такими же темпами, силами двух госкомпаний, это займет, по меньшей мере, 150 лет. Но частные и зарубежные компании пойдут в эти проекты, только если они будут эффективными и рентабельными.