В Пекине вчера открылся XVIII съезд правящей Компартии Китая. Главным событием первого дня форума стал отчетный доклад генсека Ху Цзиньтао, в котором он сформулировал программу для своего преемника, а также впервые назвал сроки превращения Китая в сверхдержаву. Речь товарища Ху внимательно слушал корреспондент "Ъ" АЛЕКСАНДР ГАБУЕВ.
Накануне съезда в Пекине активно обсуждали, поменяет ли Компартия Китая (КПК) хоть что-то в драматургии мероприятия. Ведь многие правящие партии — от британских консерваторов до "Единой России" — в последние годы пытаются копировать голливудскую стилистику съездов американских партий, а в копировании чего-то американского китайцы — непревзойденные мастера. Однако руководство КПК решило, что модные веяния не должны коснуться эпохального съезда, а потому церемония открытия была выдержана в духе славных партийных традиций с кумачовыми растяжками и продолжительными аплодисментами.
Впрочем, несколько малозаметных, но важных инноваций все же было. Когда на сцену вышел президиум съезда (члены политбюро вперемешку с ветеранами), шествие возглавляли Ху Цзиньтао и бывший генсек Цзян Цзэминь. Лидеры враждующих лагерей, громившие друг друга в закулисной борьбе за право формировать новое руководство КНР, демонстративно входили рука об руку. Тем самым Цзян и Ху как бы давали понять: оба лагеря готовы сплотиться ради сохранения КПК у власти.
Открыто о том, что режим переживает острый кризис легитимности, Ху Цзиньтао напрямую не сказал, хотя его полуторачасовой доклад изобиловал намеками вроде "небывалых вызовов, стоящих перед партией". Зато Ху Цзиньтао много и подробно говорил о борьбе с коррупцией. "Неадекватное решение этой проблемы может погубить партию и страну",— предупредил он, призвав однопартийцев "строже воспитывать и контролировать своих родственников и ближайший персонал". Хлопали все, даже премьер Вэнь Цзябао, у жены и родственников которого The New York Times обнаружила недавно активы на $2,7 млрд.
Главное же — Ху Цзиньтао сформулировал общую программу того, как партия должна бороться с угрозой потери власти. Учитывая, что сам Ху уйдет после съезда в отставку, эта программа должна стать руководством для нового поколения руководителей во главе с его преемником Си Цзиньпином. Прежде всего Пекин должен сконцентрироваться на изменении модели экономического роста. Вместо опоры на экспорт правительство хочет повысить роль внутреннего спроса, а также активнее инвестировать в слаборазвитые районы страны (подробнее см. материал на стр. 5, 6).
Помимо экономики, Ху Цзиньтао много говорил о политике. Генсек призвал усилить законность деятельности правоохранительных органов, впервые заявил о необходимости активно сотрудничать с религиозными деятелями (в Китае идет возрождение традиционных верований, которое партия пока, скорее, игнорирует). Впрочем, товарищ Ху дал ясно понять: точечная либерализация режима не должна привести к демократии западного типа в обозримой перспективе (по крайней мере, до 2050 года). "Надо привлекать полезные достижения политической культуры человечества, но при этом ни в коем случае не копировать политическую модель Запада",— отчеканил генсек.
Выполнение поручения генсека должно обеспечить Китаю решение двух задач. К 2021 году (100-летний юбилей КПК и предпоследний год администрации Си Цзиньпина) в КНР должно быть построено "среднезажиточное общество" — под этим подразумевается удвоение ВВП на душу населения по сравнению с показателями 2010 года. Именно к 2021 году, по прогнозам глобальных инвестбанков, Китай станет крупнейшей экономикой мира, обогнав США. А к 100-летию КНР (в 2049 году) партия должна превратить Китай "в богатое, могущественное, демократическое, цивилизованное и гармоничное модернизированное социалистическое государство". По сути, речь идет о задаче стать к середине XXI века новой глобальной супердержавой и окончательно потеснить Америку.