Сможет ли Джоан Роулинг со своим первым взрослым романом "Свободное место" заманить читателя в серьезную литературу?
Отвечая на вопрос The New York Times, с кем бы она хотела, чтобы ее сравнили как писательницу, Роулинг назвала три имени — Энтони Троллоп, Чарльз Диккенс и Элизабет Гаскелл. Все они — творцы мифа о викторианской эпохе. И сага Роулинг о Поттере крепко держится на архетипах, обеспечивших место в литературе троице гигантов, так же как готические соборы — на фундаментах романских храмов.
И вдруг Роулинг, нащупав, казалось, золотую жилу — чуть ли не наркотическую зависимость современных и детей, и взрослых от победы добра по мановению волшебной палочки и возвращения старинной устойчивости чуть было не рухнувшему миру,— сама от нее и отказалась. И написала остросоциальный роман "Свободное место". В буквальном смысле роман как раз о драчке за освободившееся место в муниципальном совете после смерти мэра в провинциальном Пэгсфорде. В более широком — о том, что невозможно занять место того, кто был великодушен и благороден. Особенно если ты низок и подл. Именно свято место и остается всегда пустым, если перефразировать русскую поговорку. А можно трактовать и еще шире — как свободное, пустое место в душе как результат столкновения с отвратительным миром.
Как перечисленная тройка классиков открыла миру викторианскую Англию, так Роулинг сейчас так же смело показывает нам современную Англию, которая совсем не похожа на "старую и добрую". Для большинства из нас эта страна ассоциируется с престижными университетами и частными школами, надежными банками, старинными замками, роскошными магазинами и безопасностью, обеспеченной лучшей в мире полицией. На деле английские подростки, получившие этот рай по праву рождения, пытаются всеми способами уйти от реальности: курят травку, выпивают, вступают в сексуальные связи со случайными партнерами.
Всемирная слава и миллионы поклонников — не лучшие помощники для того, кто решил резко сменить амплуа.
"Социалистическим манифестом длиной в 500 страниц" назвала книгу газета Daily Mail. Роулинг двигал протест против нынешнего консервативного правительства Великобритании, но она выбрала для этого не самую подходящую форму, считают многие критики. Canada's National Post советует автору вернуться к фэнтези — социальная проблематика ей не по плечу, а единая сюжетная линия так и не выстроилась. The New York Times тоже пеняет, что истории несимпатичных главных героев не складываются в целостное повествование. The Guardian, People и Time более благосклонны: роман называют солидным, крепким, умным, даже местами смешным, хотя и жалеют, что редактор не сократил 500 страниц до 300. А настроенный крайне доброжелательно к автору обозреватель Washington Post написала: "Книжка стала бы чуть лучше, если у героев были бы волшебные палочки".
Далась им эта палочка.
Впрочем, мнения критики и читателей не всегда совпадают. В свое время английская The Daily Telegraph опубликовала у себя на сайте самые неуклюжие фразы из "Кода да Винчи" Дэна Брауна. И ничего, это не помешало ему заработать миллионы. Так и нынешние не всегда благосклонные отзывы не мешают "Свободному месту" удерживать первую строку в рейтинге Nielsen BookScan. Эта компания вот уже 15 лет собирает данные о книжном рынке, опираясь не на маркетинговые исследования, а на показатели фактических продаж.
Второе место за Роулинг занимает все тот же Браун с его книжкой о масонах "Утраченный символ". Далее — эротический роман "Отразившись в тебе" японско-американской писательницы Сильвии Дэй, который на прошлой неделе потеснил вниз на рейтинговой лесенке бестселлер Эрики Леонарды Джеймс "50 оттенков серого". Творения обеих дам относятся к категории "порно для мамочек" (так литературные критики поначалу обозначили романы Джеймс, но, судя по наметившемуся тренду, определение закрепится за всем явлением). "Отразившись в тебе" была выпущена в США в начале октября и сразу вышла в топ продаж как среди бумажных, так и электронных книг. Дэй рассказывает историю романтических отношений миллиардера Гидеона Кросса и красавицы Евы Трэмвел, не чураясь откровенных описаний сексуальных сцен.
Так выглядит призовой пьедестал на английском книжном рынке. Если же посмотреть продажи всех книг, вышедших на английском языке в мире, то пятерка победителей становится тройкой. И это только дамы — Джеймс со своими разного оттенка романами захватила на пьедестале аж три ступеньки.
Несмотря на полную победу у кассы, Джоан Роулинг рано торжествовать. Многие, купившие "Свободное место", его так и не прочли. Им книга показалась скучной, персонажи — не запоминающимися. Роулинг упрекают в том, что, войдя во "взрослую" литературу, она "впустила" в книгу ругательства, упоминание гениталий и педофилии.
В меньшинстве остаются те, кто видят в романе социальную нагрузку и разделяют желание Роулинг привлечь внимание к язвам общества. Однако и они признаются, что вряд ли бы купили книгу, если бы на обложке стояло другое имя. Правда, у Роулинг есть свой "ядерный электорат" — это поклонники, которые готовы читать все, что вышло из-под ее пера, просто потому, что даже в этой книге они узнают знакомую интонацию, с которой они выросли и чувствуют себя в безопасности. Ее стиль стал таким родным, что с ним не хочется расставаться. Продавцы книжных магазинов рассчитывают заработать именно на этой аудитории.
Но большая часть читателей ждут от автора одного — когда она вернет их обратно, в мир с волшебными палочками. Вместо волшебной страны, которую они за 15 лет публикации поттерианы обжили как родной дом, они оказались в жестокой действительности, с ее пошлостью, ненавистью людей друг к другу, двуличием и отсутствием какой-либо опоры, а главное — надежды.
Вряд ли дрогнувшие ряды поклонников стали сюрпризом для Роулинг. Она не так наивна, чтобы надеяться в одночасье перековать поклонников поттерианы в участников дискуссии на социальные темы. Ведь и самим героям ее "взрослой" книжки — если мы посмотрим на них как на читателей (а почему бы этого и не сделать, ведь эти герои как раз не придуманы, Роулинг сама жила на пособие и, уже добившись успеха, выступала против отмены социальных льгот для малообеспеченных) — сказка про волшебную палочку понравилась бы больше, чем социальная быль.
Сама Роулинг признается, что "Свободное место" — единственное литературное произведение, которое заставило ее плакать. "Я ревела, когда заканчивала книгу, когда ее перечитывала и когда редактировала". Уточним, что книга заканчивается похоронами двух детей. Эти два маленьких гробика — как приговор английскому (а, собственно, почему только английскому? Разве мы-то живем иначе?) обществу.
Как писатель Роулинг не одинока. В 2012 году вышло несколько романов, причисленных критиками к категории "описывающих состояние нации" (state-of-the-nation novel). Считается, что родоначальником жанра был Диккенс. В этом же году традицию продолжила Зэди Смит с его NW. Эти две буквы — начало почтового кода лондонского северо-запада. Роман о том, как живут рядом и практически не пересекаются люди разных национальностей и социальных слоев. Lionel Asbo Мартина Луиса Эмиса тоже вышел в этом году и рассказывает о том, как социопат из низов общества выигрывает в лотерею 140 млн фунтов и становится героем таблоидов. Третья книга, которую стоит упомянуть,— Capital Джона Ланчестера. На примере жителей одной улицы на юге Лондона рассказывается о том, как повлиял финансовый кризис 2008 года на английское общество. Если Роулинг удастся перейти из команды "фэнтези" в социальную команду и привести с собой хотя бы часть своих поклонников, привив им интерес к социально острым книгам, аудитория серьезной английской литературы вырастет во много раз. Возможно, что для осуществления этой задачи ей даже понадобится волшебная палочка.