N 42. 50 лет Карибскому кризису: как это было в Вашингтоне и Москве
Несмотря на 50 прошедших лет, кубинский ракетный кризис 1962 года, как еще дымящийся вулкан, продолжает извергать из своих недр новые подробности "русской рулетки", в которую, практически зажмурившись, играли в течение 13 октябрьских дней лидеры двух ядерных сверхдержав.
Среди последних сенсаций — пришедшие почти одновременно из американских и российских источников свидетельства того, что этот кризис мог иметь непредсказуемое продолжение даже после того, как 28 октября Кеннеди и Хрущев пришли к соглашению о сроках и условиях демонтажа и вывоза с Кубы советских ядерных ракет средней дальности.
Одно из таких свидетельств содержится в недавно рассекреченном и опубликованном в газете "Нью-Йорк таймс" меморандуме, направленном президенту Кеннеди генералом Максвеллом Тейлором, председателем Объединенного комитета начальников штабов США, подписанном 2 ноября 1962 года. То есть, в дни, когда уже доставленные на Кубу ракеты вместе с ядерными боеголовками находились на обратном пути в СССР. В этом документе приводятся оценки ожидаемых американских потерь в случае, если вооруженное вторжение на Кубы все-таки состоится.
Согласно сценарию американских военных, операция должна была начаться после "шестидневной авиационной атаки" с целью подавить кубинскую оборону и создать благоприятные условия для высадки войск. Но даже после такого истребительного тайфуна, который предполагалось обрушить на Кубу, осторожный генерал предупреждал президента, что возможные потери с американской стороны достигнут "в первые десять дней операции" 18 500 человек. Эта цифра, уточнял Тейлор, основана на том, что в ходе операции не будет применяться ядерное оружие. Для подсчета потерь в ином случае, то есть при использовании ядерного оружия, напоминает генерал своему главнокомандующему, "у нас просто нет необходимых элементов".
По логике речь могла идти исключительно об американском атомном оружии, ведь теоретически после эвакуации с Кубы советских ракет другого там быть не могло. Однако, как утверждают готовящиеся к публикации в США мемуары Серго Микояна, сопровождавшего отца в поездке на Кубу и США в ноябре 1962 года, и после вывоза советских ракет с боеголовками на Кубе были оставлены еще как минимум 100 ядерных тактических зарядов и бомб. Свой архив Серго Микоян незадолго до смерти передал Национальному архиву безопасности США. В настоящее время эти документы, благодаря самоотверженной работе сотрудницы архива Светланы Савранской, открыты для доступа в интернете.
Американцы об этих зарядах ничего не знали, поэтому они не были упомянуты в сделке между Кеннеди и Хрущевым. Это обстоятельство дало основание Фиделю Кастро просить советское руководство оставить "забытое" ядерное оружие на острове в его распоряжении как дополнительную страховку от вторжения.
Узнай генерал Тейлор о спрятанном на острове советском ядерном оружии, ему бы пришлось серьезно пересчитать цифры возможных потерь. К тому же американцы не знали тогда о Директиве, направленной 8 сентября 1962 года министром обороны СССР Малиновским командующему группой советских войск на Кубе генералу Плиеву. Директива разрешала ему "в случае высадки десантов противника" или даже только "сосредоточения вражеских кораблей с десантом у побережья Кубы в ее территориальных водах" принять личное решение и "применить ядерные средства... для уничтожения противника на суше и у побережья с целью полного разгрома десантов на территории Кубы и защиты Кубинской республики". Надо ли объяснять, что результатом такой "защиты" Кубинской республики стало бы ее полное уничтожение и вероятное начало третьей мировой войны, скорее всего, ядерной.
Сам Джон Кеннеди, кстати, не исключал такого апокалипсического сценария. Именно поэтому из различных вариантов действий после размещения советских ядерных ракет на Кубе, которые ему предлагали военные, он выбрал морскую блокаду острова — "самый эластичный по времени" вариант, оставлявший советскому руководству как минимум 24 часа на размышление.
К счастью для всех, его принцип "никогда не загонять противника в угол" себя оправдал, и в последние дни октября мир смог перевести дух. Однако наступил ноябрь, и с ним перспектива того, что, сохранив в своих пещерах советское ядерное оружие, Куба через какое-то время объявит, что стала еще одной ядерной державой. Дело шло к этому, поскольку Н.С. Хрущев, дважды обошедшийся с Фиделем более чем бесцеремонно — сначала, когда, вопреки первоначальным возражениям Кастро, не желавшего превращения Кубы в советскую ядерную базу, навязал-таки ему установку ракет, а потом, когда в панике, не уведомив Фиделя, принял решение об эвакуации ракет,— был готов "подарить" ему тактические ядерные заряды в качестве "утешительного приза".
Миссия Микояна состояла в том, чтобы "успокоить" Фиделя Кастро и, вопреки нанесенной ему обиде, сохранить Кубу в качестве надежного союзника СССР в Западном полушарии. Однако, уже прибыв на остров, он понял, что передача ядерного оружия кубинцам (даже с сохранением советского контроля за его возможным применением) может стать для американцев новым casus belli и будет иметь непредсказуемые последствия и для советско-американских отношений, и для самой Кубы. Придя к этому выводу, Микоян сам принял решение объявить команданте, что вслед за стратегическими ракетами и тактическое ядерное оружие будет с острова удалено.
Возмущение Фиделя, который не стеснялся называть Хрущева "капитулянтом", было предсказуемо. Но после 4-часового объяснения Микоян все-таки добился от кубинцев согласия. Главным аргументом, вынудившим Кастро смириться с утратой ядерной страховки, стала ссылка Микояна на придуманный им по ходу разговора якобы существующий в СССР закон, запрещающий передачу советского ядерного оружия третьим странам.
Как ни парадоксально, кубинский пламенный революционер склонился перед верховным авторитетом (несуществующего) закона и только выразил надежду на то, что в интересах защиты дела мирового социализма он будет когда-нибудь пересмотрен. Так через месяц после счастливого разрешения первого публичного кубинского ядерного кризиса разрешился и второй, негласный, чреватый не менее драматическими последствиями.
Какие же уроки оставили они нам в назидание? Один очевидный: очередное подтверждение старой истины, гласящей, что война слишком серьезное дело, чтобы его доверять генералам. Тем более война ядерная. Предоставленные самим себе (а также своим инструкциям и инстинктам) генералы, как советские, так и американские, практически координируя свои усилия (хотя и не зная об этом), толкали мир к краю ядерной пропасти. Недаром вскоре после кубинского кризиса Роберт Макнамара, министр обороны двух президентов США, в свойственной ему академической манере сформулировал аксиому ядерного века: "Не представляется возможным с достаточной степенью уверенности предсказать последствия военных действий между великими державами и их союзниками из-за взаимных ложных оценок, недостоверной информации и вероятных просчетов".
Генералов могут остановить политики. Вспомним хотя бы, как президент Трумэн без лишних церемоний отправил в отставку генерала Макартура, во время корейской войны предложившего сбросить атомную бомбу на Пекин. Но кто в случае чего остановит политиков?
В 1962 году советского и американского лидеров заставил позабыть о национальном престиже и личных амбициях страх перед вселенской катастрофой, которую мог спровоцировать конфликт между ними. Неважно, что каждый помахал кулаками после драки. Американцы (Дин Раск) заявили, что Хрущев "моргнул первым". Сам Никита Сергеевич, оправдываясь за свой рискованный ядерный блеф, похвалялся тем, что уберег Кубу от нападения и добился вывода американских ракет из Турции.
Так или иначе, из "окопа 1962 года" Кеннеди и Хрущев выбирались вместе. Не случайно уже летом 1963 года заработал красный телефон, связавший Кремль и Белый дом, и тогда же летом в Москве был подписан первый договор о частичном запрещении испытаний ядерного оружия между тремя ядерными державами. В планах, объявленных обоими участниками недавней игры в "ядерные гляделки", были новые шаги по разоружению.
Им не суждено было их осуществить. В ноябре 1963 года Джона Кеннеди убили. В октябре 1964-го Хрущев был отправлен на пенсию. Их преемникам, для того чтобы не проходить всякий раз заново школу ядерного века, стоит вызубрить уроки октября 1962 года наизусть.