Спектакль "Сатирикона" получил спецприз фестиваля в Белграде
В списке участников и лауреатов БИТЕФа нет случайных имен. 32-й БИТЕФ пополнил эту "доску почета" двумя именами: победили спектакли "Убей европейца!" Кристофа Марталера и "Превращение" Валерия Фокина.
Жюри и публика на БИТЕФе редко расходятся в симпатиях. На этот раз зрители дополнили вердикт жюри своим отдельным призом "Войцеку" Йозефа Наджа. Сердцу не прикажешь: публика поощрила своего соотечественника, обретшего европейскую известность. Венгр Надж родился в Сербии и поныне остается югославским гражданином, хотя уже давно живет во Франции и успешно руководит Национальным хореографическим центром Орлеана.
Семеро персонажей этого "Войцека" вовлечены в жуткий ритуал безмолвного взаимоистребления. За тот час, что длится представление, они не произносят ни единого внятного слова, но все время находятся в состоянии настойчивой и тоскливой агрессии. Они трогают, царапают, скребут, гнут, мнут и даже строгают друг друга. Неуклюжие, но цепкие сомнамбулы очень общительны. Их не разнять и не помирить, однако их "общение" смертельно опасно.
Вряд ли Надж замышлял спектакль как метафору югославского военного конфликта. Однако Белград по-прежнему чутко и нервно реагирует на каждую возможность актуальных аллюзий. Любая, даже метафизическая, как у Наджа, людская неуживчивость воспринимается тут особенно остро. Горечь, раздражение и обиду здесь чувствуешь сразу, стоит задеть хотя бы один "политический" вопрос.
Впрочем, коллективная изоляция страны на механизмах индивидуального отчуждения человека сказывается мало. И успех "Превращения" Валерия Фокина объясняется все-таки качеством спектакля, а не только повышенной чуткостью белградской публики к теме экзистенциального барьера, помимо личной воли вырастающего между разумными существами. Но почему-то именно в Белграде кафкианский изгой Грегор Замза из спектакля "Сатирикона" истек живой кровью: Константин Райкин во время одного из представлений глубоко порезал палец, и оцепеневшие от ужаса зрители видели, как кровавые полосы оставались на реквизите и костюмах партнеров.
Режиссер "Превращения" Валерий Фокин, показывавший свои московские спектакли на многих европейских фестивалях, не уставал повторять, что белградская публика — едва ли не самая тонкая. Никогда не имевшая собственную национальную сцену общеевропейского значения, югославская столица именно благодаря БИТЕФу стала одной из европейских театральных метрополий. Выросшие на регулярных фестивальных витаминах высшей пробы, белградцы разборчивы, но при этом лишены снобизма. Это давалось годами: рассказывают, что при первых гастролях Боба Уилсона его спектакль досмотрели до конца только члены жюри, зато через несколько лет зрители встречали режиссера с цветами чуть ли не на летном поле.
В швейцарце Кристофе Марталере, чей сценический язык далек от сербской театральной традиции, здесь сразу угадали реальную театральную величину. Спектакль берлинского Театра Фольксбюне "Убей европейца!" пришлось смотреть "на выезде", в оперном театре города Нови-Сада, потому что в Белграде не нашлось площадки, на которой поместилось бы огромное унылое помещение, придуманное художницей Анной Фиброк. В этом неуютном ангаре с остановившимися часами коротает время одиннадцать человек.
Марталер поставил спектакль о последних гэдээровских днях: все кончилось, у людей не осталось ни родины, ни истории, ни имен, ни мыслей. Футбольная команда аутсайдеров ждет неизвестно чего. Поют романтические баллады и социалистические гимны, с важным видом несут чушь и жуют сиротские благотворительные пирожки. Нелепые и некрасивые люди, за каждым из которых читается конкретное прошлое и которые скопом лишены какого бы то ни было будущего. Спектакль тщательно расчислен и безнадежно смешон.
Верный признак гениальности режиссера: после спектакля начинаешь смотреть на мир его глазами. В Белграде тепло, и в уличных кафе не найти свободных столиков. Люди разомлели, прихлебывают кофе, глотают мороженое и лениво обсуждают, где ждать разрывов обещанных Сербии через две недели натовских бомб. Город оклеен афишами с девизом закончившегося фестиваля: "Страхи и надежды-98".
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ