"Во время одной из своих прогулок по набережным я принялся листать несколько томиков, лежавших в ящике у букиниста. На титульном листе объемистого тома в одну восьмую листа я прочел: "Издатель Амбруаз Фирмен-Дидо". "Издатель Амбруаз Воллар... звучит тоже неплохо",— подумал я". Так, полушутя, полусерьезно в "Воспоминаниях торговца картинами" он описывает рождение livre d'artiste, книги художника. Отнюдь не его, Воллара, частного предприятия, нет. Рождение нового синтетического жанра, где главным авангардистом выступает не литератор — он тут скорее на вторых ролях — и не художник, пусть ему и предоставлена полная свобода, а издатель, пускающийся во все тяжкие. Чтобы испросить дозволения у министра юстиции, который не читал, потому что, не распечатывая, снес свой экземпляр букинисту, однако велел внести правку. Чтобы задобрить депутатов, которые требуют прислать им по экземпляру "Бадлера" — фамилию поэта вся палата, за исключение трех парламентариев, пишет с ошибкой. Чтобы сломить сопротивление библиофилов: "Воллар? Ну нет! Это значило бы впустить дьявола в мою библиотеку..." Чтобы в 1900-м из стен Национальной типографии вышел первый образец жанра — "Параллельно" Верлена и Боннара. Они и правда шли параллельно — у верленовского сборника оказалось весьма подходящее название, но затем, по мере развития livre d'artiste, художник станет опережать.
"Воспоминания торговца картинами", написанные таким легким пером и с таким мягким юмором, которых никак не ожидаешь от тяжелого, сумрачного, погруженного в себя — ежели судить по многочисленным портретам и прежде всего по портрету Пикассо, шедевру щукинского собрания,— человека, во всех подробностях рисуют происхождение "Параллельно". Он сидит в омнибусе, в омнибус входит обнищавший человек с картиной, оборванец едет к антиквару ее продавать, картина всем мешает, завязывается перепалка с кондуктором, и кто-то шепчет, что это — Верлен, гений, как Малларме,— так Воллар узнает имена двух величайших поэтов современности. Он вчитывается в Верлена не сразу, он выбирает сборник "Параллельно", он заказывает литографии Боннару, он обивает пороги министерств и ведомств, получая разрешение, и выслушивает от начальника типографии гениальное: "Какая странная идея — переложить стихами книгу по геометрии!" Он вынужден мириться с цензурой, он просит Боннара переделать обложку, он получает свою порцию скандала, неизменно сопровождающего Верлена. Тираж (а в случае livre d'artiste тираж всегда крохотный, штучный) не продается, хоть тресни, даже дебаты в прессе и парламенте не делают рекламы.
Так возник особый тип книги, у которой издатель — не издатель и иллюстратор — не иллюстратор. Издатель — не просто торговец картинами, а вечный двигатель искусства, "открывший" Сезанна и Матисса, засадивший импрессионистов за эстампы, а фовистов — за керамику, заставивший Ренуара взяться за скульптуру, а Майоля — сменить дерево на бронзу,— волларовский послужной список можно продолжать до бесконечности. А иллюстратор — к livre d'artiste понятие "иллюстрация" неприменимо, и когда библиофилы шипели, что так иллюстрировать не положено, они были абсолютно правы. Воллар привел в книгу тех свободных художников, кто понятия не имел, как положено, и отдал им на откуп все, от виньетки до обложки и коробки-футляра. Кого привел? Вслед за Боннаром — по алфавиту: Брака, Дега, Дерена, Дюфи, Майоля, Пикассо, Ренуара, Родена, Руо, Сезанна, Шагала... "Неведомый шедевр" Пикассо и "Мертвые души" Шагала — это, между прочим, Воллар.
Выставкой "Издатель Воллар и его художники" в большом Манеже открывается долгосрочный выставочный проект "Книга художника / Livre d'artiste", в центре которого — не знающее себе равных в России собрание Бориса Фридмана. Не сказать коллекционера — фанатика, по мере прогрессирования своей библиомании сделавшегося крупнейшим отечественным знатоком материала. Обещают выставить 23 волларовских книги, выпущенные за сорок лет, с 1900-го по 1939-й. 350 листов, собрание Бориса Фридмана дополнено собранием Георгия Генса. Но главное все же — коллекция Фридмана: можно сказать, издатель и его художники нашли своего читателя.
ЦВЗ "Манеж", с 17 ноября по 20 января