В Мариинском театре с огромным успехом прошли гастроли Баварского государственного балета. Его директор ИВАН ЛИШКА дал эксклюзивное интервью корреспонденту "Коммерсанта" ПАВЛУ Ъ-ГЕНШЕНЗОНУ.
— Господин Лишка, вы были премьером в Гамбургском балете у Джона Ноймайера, а теперь стали директором Баварского балета. Вам придется менять менталитет?
— Я уже работал в качестве хореографа у Джона. Это было подготовкой к смене функции.
— Ноймайер давал советы, как руководить труппой?
— За 20 лет работы с ним я многому научился, не задавая вопросов. Он всегда объяснял труппе, почему он принимает то или иное решение.
— Вы собираетесь ставить собственные спектакли в Баварском балете?
— Нет. Баварский балет один из самых лучших в Германии. Здесь должна быть первоклассная хореография, это важно для танцоров и для публики.
— Вы считаете, что как хореограф вы классом ниже?
— Да. Я знаю, что такое настоящая хореография.
— Смелое признание. В России при назначении клянутся открыть двери театра для лучшего, а получив пост, начинают заниматься удовлетворением собственных амбиций за счет артистов и публики.
— По контракту с министерством культуры моя задача — обеспечить интернациональный уровень репертуара.
— Кто и что может обеспечить этот уровень?
— В нашем репертуаре пять больших классических балетов, три спектакля Кранко, "Дама с камелиями" Ноймайера, "Тщетная предосторожность" Эштона. Мы танцуем Баланчина, сейчас будем делать его "Четыре темперамента" и "Аполлона". Ближайшая премьера — два балета Хосе Лимона. Он как никто умеет показать контакт с землей. Дальше Форсайт — Artefact II. И еще здесь будет работать Жан Гранмэтр, 35-летний канадский балетмейстер. Он делает эмоционально окрашенную неоклассику, его интересуют психологические сцепления. Он сделает у нас спектакль на тему флоберовской "Мадам Бовари".
— Как вы планируете репертуар?
— Очень важно составить план на два-четыре года. У меня три сотрудника. Это хорошо информированные люди в области истории танца, литературы и музыки. В процессе дискуссий мы вырабатываем репертуарный план.
— Баварский балет танцует все, от классической "Жизели" до постмодернистской. Не выходит ли так, что и старая "Жизель" не получается и новая как-то не так? Могут ли артисты одинаково свободно владеть разными техниками?
— Такая опасность есть, но жизнь артиста так коротка, что он не может говорить: 20 лет я буду танцевать классику, а после, в новой жизни, стану модерновым танцовщиком. Впрочем, у нас есть солистка, которая пришла в труппу только потому, что правильно танцует "Жизель — Матс Эк".
— Существует ли в Баварском балете диктатура звезд: хочу не хочу, буду не буду, подходит не подходит? Что для вас важнее, компания или капризы примадонны?
— Для меня главное — ансамбль. А примадонны должны понимать, что в театре невозможно всем получить все.
— В России тяжелый финансовый кризис. Завтра он ударит и по театрам. В Мюнхене есть проблемы с финансированием или вы получаете столько, сколько хотите?
— Мы знаем, сколько нам дадут, и должны грамотно этим распорядиться.
— Почему вы не поехали в Москву?
— Нас никто туда не звал. Нас пригласил Мариинский театр, Гергиев. В январе я был здесь на премьере "Летучего Голландца" и Шаляпинском гала. Какая здесь жизнь! Я всегда чувствовал, что любовь к театру здесь сильнее, чем к долларам. Когда мы приехали в Мариинский театр, артисты испытали сильное напряжение, почувствовали атмосферу этого зала. Они рвались на сцену. Это серьезная мотивация.