Глеб Ъ-Баранов
Российские власти обладают редкой способностью все изменять, ничего не меняя. Прежде мы имели необычайно деятельное правительство и ЦБ, "до последнего" воздерживавшийся от слишком резких движений. Теперь все строго наоборот. Пока правительство со значительным видом готовит программу выхода из кризиса, Банк России показывает пример кипучей активности. Результаты неясны, потому что непонятно, что ожидалось.
Проводится расшивка неплатежей, не участвовавшие в ней банки отключают, а затем подключают к ММВБ, в правительство поступают различные предложения от Банка России. Иными словами, Виктор Геращенко уже сейчас что-то строит. Но что?
Совершенно неясно. Ведь, подобно правительству, Центробанк старается не проговориться о том, какова конечная цель его действий. Похоже, он решил не повторять ошибки Сергея Кириенко и не раскрывать свою программу публике. Ведь в этом случае никто и никогда не сможет сказать, что он не справился с задачей, которую поставил перед собой.
Пока же может показаться, что Банк России пытается поднять неподъемное — российскую банковскую систему. Во всяком случае, на эту мысль может натолкнуть проведенная им операция по расшивке неплатежей. Денежная эмиссия и взаимозачет непроведенных платежей на короткое время создали видимость жизни в банковской системе. Количество проведенных платежей резко возросло, увеличились остатки на корсчетах. Можно подумать, что система заработала. Но нет. И старые неплатежи не удалось целиком устранить, и новые за последнюю неделю прибавились.
А все потому, что путаются причины и следствия. Ведь неплатежи-то возникли именно от того, что банки неликвидны, и лишь потом некоторые банки потеряли ликвидность в результате неплатежей. От того что Центробанк помог банкам провести платежи, выиграли не столько сами банки, сколько их клиенты. Что же касается банков, то значительная их часть осталась в прежнем плачевном состоянии.
Это означает, что, для того чтобы система уверенно работала, Банку России придется либо ежедневно проводить расшивку неплатежей, либо существенно повысить ликвидность банков.
При этом вернуть банковскую систему в прежнее состояние не удастся, даже если расплатиться со всеми банками по ГКО. События последних месяцев лишили российские банки остатков доверия со стороны клиентов. И в ближайшие годы деньги в банках будут хранить в основном те, у кого просто нет другого выхода. А ведь и до августовских событий российская банковская система находилась далеко не в блестящем состоянии. Соответственно, если бы у Банка России возникло намерение реанимировать российскую банковскую систему целиком, ему пришлось бы изыскивать способы закачать в нее средства в объеме большем, нежели банки потеряли на ГКО.
А ведь даже нынешний уровень ликвидности банков вынуждает Центробанк к изобретению все новых мер для удержания валютного курса. Иными словами, с этой точки зрения ликвидность банковской системы даже избыточна.
Можно, разумеется, пойти на ограничение конвертируемости рубля (собственно, по некоторым сведениям, этот вопрос сейчас обсуждается в правительстве). Однако в этом случае банкам будет просто некуда вкладывать деньги. Выгодно кредитовать реальный сектор у большинства из них нет возможности.
Собственно, именно в этом и состоит основная проблема. Масштабы остатков российской банковской системы сегодня существенно превышают масштабы работоспособной части российской экономики. Это означает, что, для того чтобы банковская система смогла работать, она должна очень сильно уменьшиться в размерах.
И здесь у Центробанка есть несколько путей. Возможен вариант быстрого выявления неэффективных банков и лишения их лицензий. В этом случае можно рассчитывать на довольно быстрое восстановление доверия к банковской системе. Беда в том, что при этом придется избавиться от целого ряда крупных банков. А последние действия Виктора Геращенко говорят о том, что он этого бы не хотел.
Есть другой путь. Поддерживать деньгами те банки, которые, с точки зрения ЦБ, этого заслуживают,— и не обращать особого внимания на прочих. В этом случае можно рассчитывать на то, что постепенно нежизнеспособные банки исчезнут сами собой. Но в этом случае что-либо жизнеспособное на руинах банковской системы сможет вырасти лишь после того, как она основательно перегниет.
Возможен и компромиссный путь. Сначала решить, какие банки стоят того, чтобы их поддерживать. Затем после ряда взаимозачетов отобрать из их числа хоть сколько-нибудь жизнеспособные. С прочими же поступить "по заслугам".
Однако для того, чтобы система заработала, ее сначала придется разложить на составные части и удалить ненужное. На практике это будет означать упразднение прежней банковской системы и создание на ее месте новой. Вот это Банку России действительно может удаться. Во всяком случае, в бытность председателем ЦБ Виктор Геращенко уже продемонстрировал умение создавать банковские системы.
Банковская система России уже не поддается реанимации — проще создать новую