Генпрокуратура РФ отменила приговор Нурееву
Спустя пять лет и девять с половиной месяцев после смерти Рудольфа Нуреева Генпрокуратура отменила решение судебной коллегии по уголовным делам Ленинграда, в 1962 году заочно приговорившей артиста к семи годам лишения свободы и конфискации имущества "за отказ возвратиться на Родину". Как следует изучив уголовное дело #50888, сотрудники прокуратуры пришли к выводу: Нуреев не предавал Родину и не выдавал государственные и военные тайны.
Политэмигрантом Рудольф Нуреев стал поневоле: виной тому был профессиональный прокол кагэбэшников, приставленных к труппе Мариинского театра весной 61-го, во время знаменитых гастролей Театра им. Кирова. Беспрецедентный успех Нуреева в Париже и его бесшабашная жизнь (ночные кутежи, поклонники-гомосексуалисты) перепугала бойцов невидимого фронта. Во избежание неожиданностей непредсказуемого артиста было решено отправить на родину.
Нуреев, в аэропорту Бурже беззаботно прощавшийся с друзьями и поклонниками перед перелетом в Лондон, о мудром решении органов не подозревал. И лишь когда вся труппа прошествовала к лондонскому самолету, а его оттеснил от коллег унылый дядечка, не говорящий ни на одном языке, весь ужас ситуации обрушился на возбужденного артиста. Партнерша Нуреева Алла Осипенко вспоминает: "Рудольф был в состоянии полного аффекта: посмотрел на меня, показал пальцами решетку... вырвался на площадку, где стоял наш самолет в Лондон, и побежал к трапу. Трап резко отодвинули от самолета, и вбежать он уже не мог". Тогда-то и последовал знаменитый "прыжок Нуреева": перемахнув через ограждения, он подбежал к первому попавшемуся полицейскому и попросил политического убежища.
Оказавшись в центре внимания западной прессы, Нуреев в многочисленных интервью тему политических преследований не затрагивал — их, собственно, и не было. Его карьера в СССР складывалась более чем удачно. В 17 лет выпускник Уфимского хореографического училища попал в руки лучшего педагога Ленинграда — Александра Ивановича Пушкина. В двадцать — стал премьером Театра им. Кирова. Блистательные балерины всех поколений — от благонадежной Колпаковой до всемогущей Дудинской — выбирали его своим партнером. За три года работы он станцевал главные партии в шести балетах, по меркам скупых на дебюты ленинградцев — феерический взлет молодого солиста.
Талант новой звезды сомнениям не подвергался. Опасения внушал лишь его характер. Рудик имел репутацию "неуправляемого": театральной иерархии не признавал, чины и титулы не почитал и даже с молодым новатором Григоровичем умудрился испортить отношения, отказавшись прийти к нему на репетицию. Похоже, если бы не "прыжок" в Бурже, Нуреев был бы обречен стать невыездным и всю жизнь изнемогать от творческого голода и уязвленного самолюбия.
Парижский прокол кагэбэшников подарил миру танцовщика, фантастическая популярность которого сделала его поп-идолом нескольких поколений. Гонорар его очень скоро достиг $10 000 — невиданной в балете суммы, а бешеная работоспособность артиста позволяла ему танцевать по 360 спектаклей в сезон. К моменту смерти Нуреева в парижской больнице 6 января 1992 года состояние самого богатого танцовщика всех времен и народов оценивалось в $50-80 млн плюс стоимость трех квартир и трех собственных островов.
После перестройки, несмотря на неотмененный срок, Нуреев посещал СССР неоднократно: в 1987-м приезжал проститься со смертельно больной матерью, в 1989-м, сам смертельно больной, танцевал "Сильфиду" в Мариинке, в 1992-м, за несколько месяцев до смерти, дирижировал в Казани балетом "Ромео и Джульетта". Приговоренному артисту воздавались царские почести, каждый его шаг фиксировался журналистами, а документальными фильмами о его поездках не один год кормилось телевидение. Поговаривают, что "добрым гением" Нуреева, позволившим ему пренебречь угрозой семилетней отсидки, стала Раиса Максимовна Горбачева — в нашем отечестве монаршая воля всегда была выше закона.
Так или иначе, отважный поступок Генпрокуратуры, официально признавшей нелепость мести невозвращенцу, напоминает знаменитые процессы нашего века, когда римская курия покаялась в сожжении Жанны д`Арк, Галилея и прочих жертв идеологии.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА