Арестованный левый активист Леонид Развозжаев отказался от явки с повинной. Обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт считает, что предстоящий судебный процесс принесет неприятные сюрпризы не только подсудимым.
Все-таки никто не способен так скомпрометировать российские государственные структуры так, как их сотрудники! Даже если оставить в стороне справедливость и обоснованность обвинений, выдвинутых на основании фильма "Анатомия протеста-2" (это вообще особая тема), неужели нельзя было просчитать заранее, что история с захватом Леонида Развозжаева и его явкой с повинной кончится именно так – его же отказом от этой самой явки?
Единственное объяснение этому, видимо, такое: с бывшим помощником депутата Пономарева поступили столь жестко, а затем внезапно дали ему рассказать свою историю общественности, исключительно для того, чтобы отбить у других потенциальных беглецов-оппозиционеров желание испытывать судьбу. Результат получился, как это часто у нас бывает, противоположный задуманному.
Еще до своего официального старта суд по так называемому "делу 6 мая" уже превратился в долгосрочный международный мегаскандал. То, что на скамье подсудимых будут преимущественно (хотя не исключительно) левые радикалы, и то, что к ним может присоединиться Сергей Удальцов, лишь делает ситуацию потенциально еще более непредсказуемой.
На днях от представителя одной очень крупной западной компании, инвестирующей в Россию, я услышал такое мнение: "Зачем ваши власти превращают разного рода ультра в героев? Они только способствуют росту популярности их идей и повышают их шансы стать серьезными игроками". Такой точки зрения в среде иностранных бизнесменов я раньше не слышал. Наоборот, большинство исходило и исходит из того, что Владимир Путин вернулся надолго, и всякого рода "уличным горлопанам" до него как до Луны.
Однако мой знакомый, кажется, уловил тренд. Вчера люди, призывающие к тотальной национализации, ликвидации свободы печати и парламентской демократии, считались эксцентриками без видов на политическое будущее. На свободных выборах они едва ли могли на что-то рассчитывать.
Сегодня они в фокусе внимания и, все чаще, сочувствия все большей части общества. Завтра они будут мучениками за свою идею. И этим превратят ее из бреда в образ будущего.
В ХХ веке нечто похожее случалось не раз. И в России при последнем императоре, и в Иране при последнем шахе. Зачем вновь ставить на нас всех этот эксперимент?