После того как все население страны запаслось долларами, вопрос о валютной политике нового правительства стал волновать всех. В чем будут заключаться так называемые меры валютного регулирования, какие ограничения возможны, не запретят ли хождение долларов совсем? Что думают об этом читатели?
Вы опасаетесь валютных ограничений?
Юрий Грымов, режиссер, клипмейкер:
— Я боюсь любых ограничений. И мне вообще неприятны такие слова, как "ограничение", "регулирование", "контроль". Они подразумевают покушение на свободу, и в любом контексте такое покушение меня пугает. В экономических вопросах я не слишком силен и не могу сказать, какие валютные ограничения приемлемы, но мне такие меры не нравятся.
Анатолий Сеченов, заместитель генерального директора объединения ВИНЭКСПОРТ:
— Нет у меня валюты и не было. Вот когда я буду получать зарплату в долларах, тогда и подумаю над этим вопросом.
Юрий Минаев, генеральный директор телерадиокомпании "Прометей", член совета директоров ОАО "Газпром-Медиа":
— Конечно. Но, наверное, это как-то может помочь государству, хотя все и зависит от того, в какой мере и в какой форме они будут вводиться. Валютные ограничения не должны быть тотальными. Как руководителю, мне важно, чтобы была возможность проведения операций, связанных с обменом валюты, а также возможность проплаты иностранных контрактов.
Эдвард Жук, член совета директоров Нефтехимбанка:
— Чем быстрее валютное регулирование будет введено, тем будет лучше и легче простому народу. Сами по себе валютные ограничения не страшны. Время покажет, что было разумно, что нет. Сейчас мы должны бояться не ограничений на хождение валюты, а ограничений на свободные цены. Вот это действительно страшно и приведет к дефициту, спекуляции и карточкам. Во многих странах СНГ есть валютные ограничения — и ничего, нормально живут. Да и в России в том или ином виде они есть уже во многих регионах. При грамотном использовании валютное регулирование может дать хороший результат.
Александр Филиппенко, актер:
— Вряд ли валютные ограничения мне серьезно навредят: долларов у меня немного. А деньги я всегда заработаю. Но нынешняя ситуация с прыжками курса ужасна. Буквально накануне кризиса я открыл себе валютную карту "Виза" в "Российском кредите" и уехал за границу. Сейчас я, честно говоря, просто боюсь узнавать о судьбе своих денег. Утешает лишь то, что наши люди научились лавировать между ограничениями государства. Что-нибудь придумаем. Финансовый крах сделал нас всех умнее.
Федор Светик, профессор, председатель правления Международного гуманитарного фонда "Знание":
— Крутые меры в этой сфере неизбежно приведут к появлению "черного" рынка. Это страшно. Но разумные ограничения, наверное, нужны, и без жестких административных решений сейчас не обойтись. Вводить валютное регулирование надо так, чтобы не создавать социального напряжения, подготовленно и плавно. А иначе будет паника, как в начале сентября, когда люди метались в поисках выхода. Если все так начнут кидаться от одного борта корабля к другому, то любой корабль можно перевернуть.
Карен Шахназаров, режиссер:
— Я не боюсь, хотя и допускаю, что такие ограничения появятся. Ситуация настолько плоха, что у правительства сегодня просто не может быть программы, которая бы понравилась всем, а без непопулярных мер не обойтись. Китайцы в начале реформ ввели юани для внутреннего пользования и для внешнего. Что будет с нами — решать нашему новому правительству, там есть специалисты, которые несут ответственность за все преобразования.
Тихон Хренников, композитор:
— Абсолютно не боюсь, не поверите, но валюты у меня просто нет. А о том, принесет это пользу стране или, наоборот, навредит, я не могу сказать. Все-таки я не экономист, а музыкант.
Александр Добронравов, композитор:
— Да, я опасаюсь валютных ограничений, поскольку ни для кого не секрет, что артисты в основном получают свою зарплату в валюте. Вполне возможно, что многие люди хотят сейчас вернуть те времена, когда вообще не было валюты, когда за нее давали тюремные сроки. Но мне кажется, сейчас надо не вводить ограничения, а, наоборот, отпускать валюту. Любое ограничение — это легкий геноцид, в данном случае — это геноцид денег. К чему он конкретно приведет, не знаю, но вред будет, поскольку сейчас все расчеты происходят в основном в валюте. Даже в расчетах между странами СНГ главная денежная единица — это все-таки доллар. Хотя рубль до финансового кризиса никого не раздражал. Но самое главное, чтобы не закрыли границу.
Виктор Мережко, кинодраматург:
— Я опасаюсь всяких ограничений. Меня устраивает тот порядок, который существует сейчас. А до этого у нас был жесткий валютный контроль. Я даже не знаю, что еще можно придумать на эту тему.
Борис Рубин, продюсер:
— Пугает неизвестность намерений правительства. Одно дело, когда валюту будут "сдавать" государству крупные юридические лица, и совсем другое, когда ограничения коснутся всех граждан. В любой стране можно пойти в банк и купить любое количество любой валюты. У нас же, если рубль опять станет неконвертируемым, возродится "черный" рынок, как во времена СССР. Купля-продажа будет вестись с рук. И государство начнет терять деньги, а наживаться будут менялы. Не дай Бог, запретят хождение валюты. Неужели снова только отъезжающим за границу позволят менять смешные $200 по официальному курсу?
Борис Грачевский, художественный руководитель киножурнала "Ералаш":
— В этой стране возможно все, тем более после прихода к власти "нафталиновой команды" Примакова. Если в стране будет введено валютное регулирование, то мы сразу же будем отброшены на десять лет назад. Нищета, боль и личные трагедии людей — все, чем мы заплатили за период гайдаровских реформ, будет полностью перечеркнуто. В нашей стране возможно все, но этот путь будет самым чудовищным.