Архитекторы подвели неутешительные итоги
Во вторник в Центральном Доме архитектора открылся главный архитектурный смотр России — фестиваль "Зодчество-98", на котором представлены проекты и постройки за последние два года. Поскольку вероятно, что сегодня строительная активность замрет, можно рассматривать фестиваль как подведение итогов. И хотя к такому повороту событий никто не готовился, итоги очевидны.
Одновременно с "Зодчеством" проходит выставка Международной академии архитектуры. На ее фоне постройки России последнего года смотрятся особенно неутешительно. Дело не в том, что там выдающиеся произведения архитектуры со всего мира за последние 20 лет, а здесь — постройки нашей сельской местности за последние два года. В смысле качества их сравнивать бессмысленно. Дело в самой структуре архитектурного процесса, принципиально различного у нас и у них.
Международная академия архитектуры не слишком активно действующая организация. Ее функция сводится к принятию меморандумов, которые никто не читает, и к устройству подобных выставок. Тем не менее в нее входят все сколько-нибудь заметные западные архитекторы. Хрестоматийные имена и хрестоматийные здания. Курокава, Майер, Фостер, Гримшоу — даже если эти имена ничего вам не говорят, вы чувствуете: что-то они должны говорить. Потому что звучат гордо.
Когда появляется подобная выставка, становится понятно, на чем выстроена современная западная модель архитектуры как большого шоу, которое объединяет политику, бизнес, искусство и т. д. На том же, на чем шоу-бизнес, кино и т. д. На именах звезд. На этом фоне российская архитектура выглядит как результат победы тезиса великого пролетарского писателя Максима Горького о том, что при социализме вместо индивидуального творчества должно быть коллективное. Все вместе пишем одну книгу, рисуем одну картину и проектируем одно здание. Вместо звезд у нас регионы.
Регионы в принципе ведут себя как люди — у них бывает раннее творчество, период творческих исканий, смена концепций, творческая зрелость, закат. Они испытывают влияние сильных творческих индивидуальностей других регионов и перехватывают идеи друг у друга.
Деятельность регионов эпохи начала строительного бума удивляла своей свежей, так сказать, незамутненной региональностью. Но юность проходит. Что-то по-настоящему региональное на сегодняшнем "Зодчестве" — редкость. Исключение составляет поистине дремучий Общественный центр в Омске архитектора Альберта Каримова. Мусульманский колер в виде так плохо прорисованных арок и в таком количестве давно не удавалось увидеть.
Но в целом регионы обрели зрелость, ориентируясь на творческую поступь главного "регионера" — Юрия Лужкова. Самое удивительное заключается в том, что московские большие объекты в очередной раз на конкурс не попали. Трудно сказать, что им помешало — разногласия между московским и российским Союзами архитекторов, неприязнь московских архитекторов к жюри, состоящему наполовину из ветеранов-пенсионеров, наполовину из провинциальных коллег,— но архитектура лужковской Москвы присутствует на выставке только виртуально — как предмет подражания.
Московский стиль пошел в Русь. Этот процесс начался в прошлом году, а в этом продолжился. Проснулся Петербург, избегавший что-либо строить при Собчаке. Владимир Яковлев, давно обещавший, что "при мне все будет как при Лужкове", частично выполнил свои обязательства и выстроил на улице Робеспьера дом, один к одному совпадающий со свежепостроенным офисным центром Михаила Посохина у Павелецкого вокзала (архитектор В. Акутин). На Невском проспекте во дворе старинного дома Василия Стасова перекрыли внутренний двор. На фоне эпопеи Гостиного двора в Москве это кажется пиратской копией московского ноу-хау, странным образом превосходящей оригинал по качеству.
Другая региональная дама, Якутия, ориентируется на оппозиционную линию московской архитектуры, которой Юрий Лужков позволяет развиваться только на окраинах. Это неоконструктивизм 20-х годов, в Москве представленный работами Андрея Бокова и Александра Асадова, а в Якутске комплексом местного университета. Его строят корпус за корпусом и экономно каждый год какой-нибудь корпус куда-нибудь выставляют. В прошлом библиотека и гуманитарный корпус получили Госпремию, в этом выплыл плавательный бассейн архитектора Петрова. Скромное здание.
Нижний Новгород — регион-тяжеловес, от его творений всегда ждут чего-то необычного. Именно он в начале 90-х потряс архитектурный мир бурной региональностью. Но в Нижний тоже пришла зрелость, и теперь там строят в холодном рафинированном конструктивизме, сильно превосходящем якутский по качеству. Александр Харитонов, главный архитектор Нижнего Новгорода, выставивший свой "Макдоналдс" и жилой дом с офисами,— один из главных претендентов на Гран-при.
У регионов все как у звезд, но им не хватает одного — блеска. Вместо гордого имени и лица звезды — сиятельное лицо регионального начальника. Достойное, но не вполне творческое. Поэтому сами произведения получаются чем-то средним между творческим жестом и продукцией региональной промышленности. В этом году выставочный материал ближе к последней.
Исключение составляют работы Михаила Филиппова, о которых Ъ уже неоднократно писал. На общем фоне представленных построек понятно, насколько уникальна его позиция. Дело даже не в качестве его работ — Еврейского музыкального театра в Москве, магазина "Империал" и проекта усадьбы в Горках Ленинских. Он — единственный на выставке архитектор с ясно выраженной последовательной эстетической позицией.
Вероятно, следующее "Зодчество" будет куда скромнее и состоять будет в основном из проектов. Никто не готовился заканчивать этим фестивалем эпоху в постперестроечной архитектуре, но так уж вышло. Филиппов демонстрирует, какой эта архитектура могла бы быть. Остальная выставка — какой она состоялось. В начале цикла в России возникли бесчисленные индивидуальные проектные мастерские, из которых, собственно, и могли вырасти звезды. Не выросли. Отдельных архитекторов задавили большие проектные институты, сросшиеся с местными администрациями в большой дружный серый механизм. На вопрос о том, чем была русская архитектура 90-х годов, можно теперь дать ясный ответ. Это был провинциальный строительный бум, обслуженный силами бесчисленных "Урюпинскгражданпроектов".
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН