Сегодня сборная России по велоспорту на треке вылетела во Францию, где в городе Бордо с 26 по 30 августа пройдет очередной чемпионат мира. В состав команды после годичного перерыва вновь включена двукратная чемпионка мира в групповой гонке (1995-1996 годов) 25-летняя москвичка СВЕТЛАНА САМОХВАЛОВА, с которой накануне отлета встретилась корреспондент "Коммерсанта" ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.
— Главный тренер российской сборной Карло Шенгелия на днях сделал вам чисто спортивный комплимент, отметив в нашем с ним разговоре вашу по-прежнему хорошую готовность.
— Наверное, моя форма могла быть даже лучшей, если бы не полугодичный перерыв в тренировках. Весной и летом прошлого года я взяла тайм-аут и вообще нигде не выступала, поскольку решала довольно сложный в наше время квартирный вопрос. Кстати, успешно. Может быть, именно это обстоятельство помешало мне отобраться на чемпионате России и в другом виде программы — групповой гонке. Теперь в Бордо в ней выступит тулячка Ольга Слюсарева.
— Так ведь Ольга до сих пор считалась специалистом исключительно в спринте и даже несколько лет назад была вице-чемпионкой мира?
— Время идет, люди растут. Я не исключаю, что Слюсарева, если не сбавит темп в тренировках, теоретически способна на Олимпиаде в Сиднее выступить сразу в трех дисциплинах — спринте, групповой и индивидуальной гонках преследования. К слову, на чемпионате России именно она выиграла у меня и преследование.
— Кто из зарубежных соперниц окажет россиянкам конкуренцию во Франции?
— В темповых видах (групповая и гонки преследования.— Ъ) — австралийки, француженки, немки, итальянки и литовки.
— Российский женский трековый велоспорт почти сплошь звездный. Это обстоятельство не мешает вам в команде поддерживать между собой добрые отношения?
— Среди женщин в любом виде спорта, где между ними идет индивидуальная борьба, как правило, дружбы не существует. Темповички, как и спринтерши, внутри своих видов практически не общаются, в большинстве случаев ровно, спокойно наблюдая и оценивая шансы друг друга. Хотя порой и злятся успехам конкурентки. Лично мне все это отнюдь не мешает спокойно жить. Однако, например, со спринтершами, которые не являются моими непосредственными конкурентками, я прекрасно нахожу общий язык.
— Не испытывает ли наша сборная душевного дискомфорта, вылетая во Францию, где совсем недавно на "Тур де Франс" разразился допинговый скандал?
— Этот скандал, признаться, взволновал не одну меня. Но мнение по этому поводу я выскажу, естественно, свое собственное. Точку зрения Самаранча на то, что спортсмен сам вправе решать, как он распорядится своим здоровьем, поддерживаю полностью. Хотя сама допинга не употребляю, более того, даже списка запрещенных препаратов никогда не видела.
Обыватели же часто возмущаются: как это так спортсмен едет на одних лишь таблетках? А кто-нибудь серьезно задумывался над тем, как может нормальный человек проезжать по двести километров в день со средней скоростью 40-50 километров в час, да еще в течение трех недель подряд? Да он же просто умрет, если не будет себя поддерживать. При этом не забывайте, что спортсмена со всех сторон постоянно долбят: ты должен, обязан побеждать и только побеждать!
— Наверное, нельзя сбрасывать со счетов еще и денежный фактор?
— Само собой. Спорт же на месте не стоит. Он постоянно развивается. Поэтому я категорически против шумихи, которая была поднята во Франции. Впрочем, и допинговая комиссия, и полицейские выполняли во время "Тура" лишь свою работу.
— Но жизнь, в любом случае, длиннее спорта. А что потом? Если спортсмена с детства пичкают всякой дрянью, то кого он потом родит?
— Так в том-то и дело, что любой профессионал начинает бороться на высшем уровне только после двадцати трех. А тем, кто выигрывает в мужском шоссейном велоспорте, так вообще обычно около тридцати. И в этом возрасте у них уже есть и семьи, и дети. А еще и пять-семь "Туров" позади. Если бы гонщики через год после первого участия в серьезной профессиональной гонке загибались, тогда можно было бы серьезно говорить о вреде энергетиков, подобных эритропоэтину. А ведь ЭПО, по слухам, "кушают", причем уже несколько лет, чуть ли не сто процентов профессионалов-велосипедистов. Однако за ними следят доктора, и, кстати, ни один гонщик на "Туре-98" так и не попался. Ведь тот же ЭПО, насколько мне известно, используется при лечении больных людей. Спорт же, по моему глубокому убеждению,— та же патология. Например, пульс у нормального человека — 60-70 ударов в минуту, у меня — 40. Неспортивные врачи приходят в ужас: вам, мол, необходимо лечение и постельный режим! А у меня их шок вызывает только смех. Я-то знаю, что 40 ударов для меня — норма.
— Чем же они хотят вас лечить?
— А вот как раз теми самыми лекарствами, сходными с пресловутым ЭПО. Они, как воздух, необходимы для того, чтобы гонщики-шоссейники могли долго работать в определенном режиме. Тем не менее я категорически против того, чтобы разрешили применять все считающиеся допингом препараты. Да и, убеждена, подобное решение МОК отбросило бы спорт на много шагов назад. Анаболические стероиды — вот что действительно калечит организм и, как уже доказано, влечет катастрофические последствия. Но никак не могу понять: почему надо запрещать препараты, повышающие энергетику гонщиков, чисто функциональные свойства их организмов?!
— ЭПО как раз из этого разряда?
— Эритропоэтин повышает работоспособность. Я теперь уже почти уверена, что еще на Олимпиаде в Атланте он использовался в массовом количестве. Но тогда о нем вообще не говорили, тем более не могли определить. А вот в прошлом году вдруг начался настоящий ЭПО-бум. Возможно, специалисты, проанализировав результаты спортсменов, пришли к выводу, что они резко возросли, во многих видах дойдя до теоретически возможных пределов. Кроме того, на самом деле влияние ЭПО на организм еще до конца не изучено: что будет через пять-десять лет с человеком, длительное время применяющим его? Ведь любое лекарство вызывает в конце концов привыкание. А вдруг организмы тех же шоссейников впоследствии откажутся вырабатывать эритроциты самостоятельно? Так или иначе, но слухи о злоупотреблениях гонщиками на "Тур де Франс" ЭПО остаются пока лишь только слухами. На самом деле, нашли-то его только у докторов. А мало ли по какой причине они его везли? Может, продать хотели? И уж во всяком случае к наркотикам ЭПО уж точно невозможно приравнять. От наркотиков люди ловят кайф, а ЭПО помогает только нагружаться и пахать. А вот зачем? Это уже другой вопрос. Но ответ на него я знаю точно. Чтобы и впрямь поймать кайф. От победы.