Еще в 1995 году в России могла появиться аналогичная американской программа защиты свидетелей (смена документов, места жительства людей, которые дали опасные показания, и т. д.). Но законопроект принят не был — правительство сочло, что таких расходов бюджет не вынесет, и дало отрицательное заключение.
Но дело не только в деньгах — а в принципиальной разнице американского и русского взгляда на правосудие. До того, как приступить к огромным тратам на защиту свидетелей, американская юстиция стала официально освобождать от уголовной ответственности лиц, которые дают показания на своих подельщиков. Такое освобождение ничего не стоило (экономии, впрочем, тоже не давало — одних выпускали, так других сажали). В России наоборот: в новом УК, в отличие от старого, есть даже специальная статья за незаконное освобождение от уголовной ответственности.
Так в чем же смысл различий между подходами?
В том что у них, у американцев, судебный процесс — состязательный. А у нас процесс инквизиционный.
Им, чтобы осудить человека, нужно представить веские доказательства вины. Причем не письменные, протоколы там ничего не стоят! У американцев судебным процессом справедливо считается только то, что происходит перед судьей. Свидетельские показания не зачитывают вслух — живой свидетель должен лично явиться и подвергнуться перекрестному допросу. То есть сторона обвинения заинтересована не только в том, чтобы получить показания, но и чтобы довести человека до суда, на котором вся липа вылезет наружу.
А у нас человека можно допросить и забыть о нем. После допроса уже можно не заботиться о его дальнейшей судьбе. Более того: если он исчезнет, умрет, то это в некоторых случаях даже и лучше для обвинения. Они огласят протокол — и все. И никаких неудобных вопросов никто не задаст свидетелю, которому, допустим, иголки загоняли под ногти.
Состязательная система требует и от прокурора, и от адвоката реальной работы. А нынешняя инквизиционная — не требует. Прокурор может весь процесс промолчать, да и дело он, как правило, не читает. Обвинительное заключение прочтет — ну и слава Богу. Адвокаты по назначению тоже не работают в процессе. А при состязательной системе — да, придется работать. И сразу станет ясно, кто ты такой и на что способен.
Будь у нас такие программы, организованная преступность перестала бы быть неуловимой. Руками второстепенных исполнителей разоблачались бы действительные виновники. Достаточно было бы несколько громких дел — а они были бы обеспечены,— и ситуация бы изменилась. Эти льготы по освобождению мелких сошек от ответственности сильно бы напугали руководителей оргпреступности. Общественность бы увидела, что правоохранительные органы не так уж и беспомощны.
А пока этого нет, наша судебная система — это не та вещь, которой можно доверять. Если человек попал в эту мясорубку, шансов выбраться из нее у него практически нет. Масса людей заинтересована в том, чтоб довести его до конца и осудить. Это их хлеб...
Совершенно очевидно, что в ближайшие два года не стоит рассчитывать на принятие закона о защите свидетелей; власти, озабоченные выборами, понимают, что на таком голосов не заработаешь.
Сергей Пашин, доцент института повышения квалификации руководящих кадров Генеральной прокуратуры, кандидат юридических наук, соавтор концепции судебной реформы, заслуженный юрист РСФСР