Мэрия Москвы пытается разделить его вкусы
В рамках общего плана "Золотое кольцо", утвержденного мэрией в начале июля, принято решение об установке многофигурной композиции художника и скульптора Михаила Шемякина на Болотной площади близ пешеходного моста через Обводной канал. Ориентировочное название композиции — памятник детям, пострадавшим от взрослых. Таким образом, монополия Зураба Церетели на монументальную пропаганду в Москве окончательно нарушается.
Ни Москомархитектура, ни главный художник Москвы Андрей Ефимов пока не располагают моделью памятника — Михаил Шемякин находится в творческом поиске. Но программа монумента известна. В центре композиции должны расположится фигуры двух детей с завязанными глазами, как бы играющих в жмурки. Их окружают аллегории взрослых пороков. Среди последних Проституция и Наркомания, маньяки и убийцы.
Корреспондент Ъ сбился с ног в поисках каких-либо изображений будущего монумента, но не преуспел. Вернее, преуспел в несколько неожиданной плоскости. "Послушайте, ну вы что, не знаете, как работает Шемякин? Вот то же самое". С большим энтузиазмом ответственные чиновники начинали кривляться, демонстрируя позы будущих пороков. "Представляете, маньяк, Чикатило, ух, вот такой вот! Лужков сам показывал". Имея в виду, что один из любимых персонажей Шемякина — корчащийся в сладострастных бюрократических судорогах чиновник, сама сцена рассказа о будущем монументе была не лишена известного художественного эффекта.
Решение о возведении памятника свидетельствует о внимании московских властей к общественному мнению. До сих пор Россия была поделена скульпторами, как детьми лейтенанта Шмидта: Михаил Шемякин работал в Питере, Зураб Церетели — в Москве, Эрнст Неизвестный — в провинции. Протесты антицеретелианцев заставили мэрию "нарушить конвенцию" и призвать фигуры, не имевшие московской прописки. Однако представляется, что этот "скульптурный передел" запоздал. Неудачные работы последнего времени вызвали у интеллигенции известное охлаждение к скульптуре в целом. Тут ведь ни один Петр I, еще и маршал Жуков, Достоевский т. д. И вряд ли смена Церетели на Шемякина способна что-либо изменить.
Корчащиеся Проституция и Наркомания в исполнении ответственных чиновников показались корреспонденту Ъ гораздо убедительнее медведей в Александровском саду. Но вряд ли они переломят это обидное небрежение искусством ваяния. Впрочем, остается надежда на свидетельствуемую монументом любовь московской мэрии к детям. Как известно, ничто не стоит слезы одного ребенка, а тут целых два, мальчик и девочка. Так что вскоре мы получим поистине бесценный монумент.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН