ГЛЕБ Ъ-БАРАНОВ
Последнюю неделю российскому правительству везет. И это настораживает. Выделение первого транша кредита МВФ, неожиданно успешная конвертация ГКО в валютные облигации, нарастание объемов внутренних заимствований — все это, казалось бы, должно настраивать на благостные мысли. Однако, как показывает практика, именно благодушие российских властей впоследствии приводит к весьма неприятным результатам.
Достаточно вспомнить победные реляции денежных властей летом прошлого года или последовавшую за ними череду объявлений об очередном преодолении финансового кризиса. И всякий раз за заявлением о большом успехе следовала еще большая неприятность. И если удачи нам в полной мере никогда не удавалось использовать, то с невезением все обстояло прямо наоборот.
Возможно, причина в том, что всякую удачу российские власти привыкли трактовать как закономерный итог своих усилий. При этом любая неудача воспринималась как результат стечения ряда неприятных случайностей. Получается, что непременным условием для проведения успешной финансовой политики в России является везение. Неприятные случайности у нас принимать в расчет не принято — во всяком случае, именно так обстояло дело до последнего времени.
При высоких ценах на энергоносители и бурном потоке иностранных инвестиций правительство считало оправданным бесконтрольное наращивание внутреннего долга. Теперь новое правительство называет это ошибкой. Можно ли было несколько лет назад поступить осмотрительней? Разумеется. Ни для кого не новость, что цены на нефть порой очень сильно падают. Именно с этим были, например, связаны многие проблемы СССР в в "предперестроечный" период. Однако и при советской, и при новой власти никто при разработке планов не учитывал возможности ухудшения конъюнктуры.
Создается впечатление, что проблемы отечественных властей во многом сходны с теми, которые возникают у игрока в преферанс, заказывающего "мизер" при первой же возможности. Порой ему везет — но по сумме он, как правило, проигрывает.
Изменилось ли что-нибудь? Правительство предлагает антикризисную программу, которая будет успешной лишь в случае совпадения целого ряда удачных обстоятельств. Дума должна принять все необходимые законы. Если же она этого не сделает, то непринятыми должны оказаться именно те документы, потери от которых можно компенсировать указами президента. Законы эти должны принести в казну денег не меньше, чем ожидает правительство. Доверие участников рынка к государственным обязательствам должно вырасти настолько, чтобы полученные от них средства позволили государству свести концы с концами. При этом цены на нефть не должны падать, а мировой экономический кризис не должен углубляться. Ряд этот вполне можно продолжить.
Иными словами, многое в этой программе "завязано" на везение. Несколько утешает лишь то, что на этот раз правительство, похоже, учитывает возможность неудачи при исполнении некоторых пунктов программы. Во всяком случае, именно так можно расценивать его последние шаги — например, недавнее решение подать в МВФ еще одну заявку — на программу расширенного кредитования на 1999-2001 годы. В случае удачи это принесет России еще $8 млрд.
Однако надежда на продолжение помощи МВФ — это опять-таки расчет на везение. Во-первых, ресурсы фонда уже сейчас достигли угрожающе низкой отметки, и его кредитоспособность во многом зависит от доброй воли его "доноров". Во-вторых, и сам МВФ достаточно трезво оценивает степень реалистичности планов российского правительства. Так, и. о. директора-распорядителя МВФ Стенли Фишер, комментируя сокращение первого транша выделяемого России кредита, заявил, что российскому правительству необходимо обеспечить полное выполнение программы, включая все юридическими моменты. Вряд ли МВФ действительно верит в то, что правительству удастся выполнить свои обещания "на сто процентов". Во всяком случае, Фишер считает воплощение планов в жизнь "ахиллесовой пятой" российской политики. И наконец, ряд азиатских стран уже открыто выражает свое возмущение протекционизмом МВФ в отношении России: у них переговоры с фондом складываются не так успешно.
Разумеется, это не означает, что России не повезет и в этот раз. Настораживает то, что расчет по-прежнему делается на везение.
Самое же неприятное то, что даже в случае удачи страна через несколько лет вполне может оказаться в такой ситуации, из которой можно будет достойно выбраться лишь при очень большом везении. Например, власти объявили, что одной из основных своих задач они считают реструктуризацию государственного долга. Проводится она весьма своеобразно.
Размещающиеся сейчас ОФЗ, которые будут погашаться после президентских выборов, не приносят доходов, достаточных даже для обслуживания госдолга. При этом эмитент соглашается на такую доходность, как будто это единственные деньги, способные спасти его от банкротства. Так, вчера от размещения долгосрочных ОФЗ Минфин получил лишь треть от необходимых ему для текущего погашения долгов 9,2 млрд рублей. И при этом согласился на доходность 54,92% годовых. Минфин, конечно, можно понять: рынок пока не готов к более низкой доходности, Минфин же надеется ее со временем сбить. Однако именно такие расчеты в прошлом привели к нынешней ситуации с госдолгом.
Следовательно, намереваясь уменьшить внутренний долг за счет увеличения внешнего, Россия рискует нарастить и тот, и другой. Такая стратегия напоминает работу уборщицы, которая вместо того, чтобы собирать мусор, распихивает его по углам — ведь гнить и вонять он начнет еще не скоро.
Везение стало одним из основных условий проведения в России успешной финансовой политики