В Московской консерватории при полном аншлаге в рамках некоммерческого международного проекта "Метелица-Productions: Париж--Москва--Париж. Линия высокой моды" прошел показ известного французского модельера и дизайнера Жана Шарля де Кастельбажака — любимого модельера папы римского Иоанна Павла II, Вуди Алена, Миттерана, Стинга и Изабель Аджани. Перед показом ЖАН ШАРЛЬ КАСТЕЛЬБАЖАК дал эксклюзивное интервью обозревателю моды "Коммерсанта" НАТАЛИИ Ъ-ОРЛОВОЙ.
— В России вас узнали по телерепортажам из Ватикана, когда вы демонстрировали коллекцию, сделанную по заказу папы римского Иоанна Павла II. Известна здесь и ваша особая любовь к русской культуре. Почему вы так долго собирались к нам?
— Начнем с того, что меня сюда до сих пор никто не приглашал. А так бы я давно уже приехал. Как говорится, спасибо папе.
— Вы хотите сказать, что мечтали увидеть Россию?
— Конечно. У меня всегда было желание поближе познакомиться с русскими, которые, я не кокетничаю, мне очень нравятся. (Как нам удалось узнать, в свой первый визит потомственный 49-летний аристократ мечтал познакомиться с представителями русского дворянства и был крайне разочарован, узнав, что большинству российских дворян титулы были пожалованы недавно.) Я провел детство в Ницце, а там проживало много русских. Среди подруг моей бабушки было множество пожилых русских дам "из бывших". Я с детства привык к русской речи и умею распознавать русский язык, хотя до сих пор мне понятен смысл лишь нескольких русских слов.
— Как аристократ сумел добиться согласия семьи на выбор карьеры модельера?
— Если бы не поддержавшая мой выбор матушка, пришлось бы мне стать кадровым военным... (Правда, по словам мэтра, в самом начале своей карьеры он порядком опустошил богатые мамины сундуки — больше всего мадам Кастельбажак сожалела о любимейшей фамильной скатерти XVII века, из которой сын смастерил свое первое свадебное платье — она все равно поддерживала на семейном совете все его начинания.)
— Типичное занятие аристократов.
— В былые времена да. Но не сегодня и тем более не для XXI века. Как-то в разгар семейных дискуссий я достал карандаш и, показывая его бабушке, провозгласил: "Вот главный меч XXI века, который должен держать в руках твой внук". Она не нашлась, что возразить мне в эту историческую для меня минуту. Хотя, по-моему, также не нашла мое красноречие убедительным. Что же касается вкусов моих клиентов... Я не делю публику на возрастные категории. А исхожу из присущего клиенту стиля жизни, из того, как он воспринимает мир.
— Вы с одинаковым удовольствие занимаетесь моделированием и дизайном. (Кастельбажак создал дизайн салонов самолетов Air France, ручек, часов, фарфора и автомобилей, работал для Parker, Swatch, Seiko, Limoges, Ford и Saab.) Каковы сейчас требования к художнику, работающему в области моды?
— Современный художник должен играть определенную общественную роль. И нести прекрасное в жизнь всех окружающих его людей, ведь красота по своему определению демократична. Я считаю, что и дорогие, и не слишком дорогие вещи должны быть одинаково красивы. Это мой главный принцип.
— Общество часто оказывает негативное влияние на художника. Не от того ли на подиумах в последние годы так много мистики и "черноты"? Должен ли художник отстаивать непопулярные "положительные" принципы в ущерб успеху и любви публики?
— Художник по своей сути независимый и свободный человек, если он не будет защищать свои идеи, он не художник. Более того, иногда он должен идти вопреки мнению общества. Сегодня художники играют существенную политическую роль (не занимаясь политической деятельностью). Они либо сторонники оптимизма и света, либо наоборот. Я отношусь к первым.
Я разработал для папы римского несколько проектов, и первый из них — как раз поддержка атмосферы оптимизма в обществе, особенно среди молодежи. Поскольку именно молодые люди оказываются сегодня в тяжелых жизненных ситуациях...
— Значит, изображения, заимствованные вами для рисунков на платьях у икон и из библейских сюжетов, отнюдь не насмешка над традиционными духовными ценностями? (Первый опыт Кастельбажака привнести библейскую символику в моду в 70-х годах был негативно встречен верующими.)
— Да вы больше меня знаете о моей жизни. Есть разница между понятиями "церковь" и "духовность". Духовность не всегда связана с религиозной жизнью. Работая с религиозной символикой, нужно прежде всего ощущать самого себя и понимать свое значение как человеческой личности. Если человек любит себя, он выплескивает любовь и на других. Я где только можно рисую крылышки ангелов, чтобы показать, что все мы — ангелы, что мы любимы и любим.
К вопросу о мистике... Я не открою Америки, если скажу, что среди кутюрье есть люди, которые сознательно выбрали дорогу тьмы. Они предпочитают работать в темных тонах, создавать двусмысленные аксессуары и декоративные элементы. И это занятие приносит многим колоссальный успех.
— Неужели у вас никогда не было желания создать нечто подобное?
— Нет. И я никогда не приму подобных предложений.
— В чем отличие мироощущения Кастельбажака времен 70-х и нынешнего?
— Я лучше контролирую свои силы и настроен решительнее, чем в 70-х. Тогда я часто разбрасывался, занимался всем и сразу: рисовал костюмы к фильмам, одевал звезд...
— Легче сказать, кого нет в вашем окружении?
— Я люблю работать со скромными талантливыми людьми. Я не люблю звезд, которые принимают себя чуть ли не за богов, сошедших с Олимпа. (Тем не менее Кастельбажак подумывает над созданием костюмов для клипа Мадонны, которая заинтересовалась его ангелами и облаками и обратилась к нему.) Всегда интересно встречать талантливых людей, будь то музыка, кинематограф или любое другое искусство. С ними самообогащаешься. Представляете, что такое работать с такой звездой, как папа? Хотя с папой все было очень просто. В Ватикане не все хотели, чтобы я этим занимался. Но когда папа, человек мощного интеллекта, увидел мой проект, он сказал: "Я хочу именно это". Папа выбрал меня.
— Вас называют неисправимым оптимистом. Неужели вы никогда не позволяете себе быть невыносимым и капризным?
— Конечно, я невыносим. (Мэтр подмигивает своему окружению.) Но знаю точно, чего хочу и я сам себе хозяин.
— Многие дизайнеры не жалуют прессу...
— С критикой нужно считаться, благодаря ей художник растет. Но я против того, чтобы пресса, к примеру. копалась в жизни моих сыновей. Если когда-нибудь кто-то из них станет певцом или модельером, внимание прессы будет оправдано, но пока они обычные люди и имеют право на личную жизнь.