И уж тем более такого, который согласится назвать собственную фамилию и имена своих "жертв".
Поэтому поиски человека, написавшего донос на председателя Центробанка России Сергея Дубинина, сначала никем не воспринимались как серьезные.
Но мы его нашли.
С Николаем Кожуховским беседует корреспондент журнала "Деньги" Светлана ОРЛОВА.
Тринадцатый Кожуховский
Все произошло неожиданно.
В Твери (все-таки в доносе фигурировал Тверьуниверсалбанк) зарегистрированных абонентов с этой фамилией, как оказалось, нет.
В Москве же их оказалось 13.
По двум телефонам нам сообщили, что "такие давно здесь не живут".
Еще по одному проживает одинокий и очень на всех обиженный дедушка (послал).
Следующий номер — мужчин в семье вообще не оказалось.
Остальные восемь распределились следующим образом — никто не взял трубку, неустроенный выпускник школы, студент, бывший спортсмен и кандидат технических наук, 2 инженера, начальник склада, военный журналист.
И, наконец, тринадцатый. Николай Дмитриевич Кожуховский. Полное совпадение имени с именем человека, обвинившего Сергея Дубинина в том, что он получил 110 000 долларов со счета в Тверьуниверсалбанке. Да и разговаривал он с нами довольно странно.
31 октября. Телефонный разговор
"Деньги": Что вы думаете об этой истории?
Николай Кожуховский: Если так на самом деле, то все надо довести до победного конца. Надо проверить, если нет — опровержение.
"Д": А вы к этому отношения не имеете?
Н.К.: Ну... статью читал. На работе смеются — фамилия похожа. Мне приятно.
"Д": А если бы вы о таком узнали — вы бы сами пошли или написали об этом?
Н.К.: Я даже не знаю... Я, честно говоря, был бы в восторге... В смысле не то что в восторге... Мне это понравилось... Когда мне сказали — ты, что ли, написал? Я прочел и говорю — нет, не я. А потом говорю — может быть, мой родич (племянник — "Д"). Он тоже Н.Кожуховский. В статье в "Труде" это "Н" было указано. Я спрашивал его, что... Он рассмеялся и сказал: я писательской деятельностью не занимаюсь.
"Д": А с племянником нельзя связаться?
Н.К.:Вы знаете — нельзя. Надо сначала узнать, хочет ли он этого.
Настойчиво прошу организовать встречу с племянником.
13-й Кожуховский вяло отказывается.
Затем предлагает перезвонить на следующий день.
Дозвонилась до него только через три дня — все это время никто не брал трубку.
4 ноября. Телефонный разговор
Н.К.: Я понял, вы хотите встретиться на предмет интервью?
"Д": Да, встретиться, поговорить. Быть может, понадобится юридическая защита? Услуги адвокатов?
Н.К.: В общем-то, вы догадались, что это моя работа, да?!
"Д": ...Так это все-таки вы?
Н.К.: Ну, нет... ну мы обговорим это дело.
"Д": А вас уже вызывали в УЭП?
Н.К.: Честно говоря, я там уже один раз был, но не дождался следователя. Был звонок — меня пригласили, но без повестки. И так и не побеседовали. Я несколько раз звонил — не было на месте. Потом я плюнул: мне, что ли, надо это?
"Д": А у нас есть информация, что с Кожуховским сотрудники правоохранительных органов уже встречались.
Н.К.: (Смеется.) Разведка у вас хорошая. Просто потрясающе! Мне, честно говоря, неудобно врать — я действительно уже с ними разговаривал... Раз уж вы нас так накрыли... У нас был разговор, но он был ни о чем. Там все пытались узнать мой источник информации. Естественно, я его не назвал.
"Д": Вас предупреждали о неразглашении информации?
Н.К.: В общем-то, да. А я вам ничего и не говорил. (Смеется.) А расписок я пока никаких не давал. Фамилия-то моя ведь мелькнула в прессе! Чего мне теперь прикидываться? Действительно, я прикинулся и несколько дней вас за нос водил. А когда вы сказали, что беседовал я...Что называется, приперли. Случайно попалась информация, сдуру влез. Честно говоря, уже жалею. Я не обещаю, но надеюсь, что завтра мы это обговорим. Я сам с вами свяжусь.
На этом разговор наш закончился.
5 ноября. Встреча
Весь следующий день прошел в ожидании. А поздно вечером он, наконец, позвонил.
"Д": Так мы сможем с вами встретиться, поговорить?
Н.К.: Хорошо. Приезжайте через час на Чертановскую. Только говорить мне некогда. Документы для вас интересные передам. Только никакой записи.
"Д": Как я вас узнаю?
Н.К.: Я буду в кожаной куртке... Лучше опишите себя. Я сам к вам подойду...
Появился он точно в назначенное время.
Откуда-то из-за спины вдруг раздался вопрос: "Светлана?"
Я обернулась — невысокого роста, поджарый и энергичный. В невыразительной серой куртке.
Он сходу протянул мне обещанные "документы" — очередные разоблачительные доносы, адресованные в Генпрокуратуру и Главную военную прокуратуру.
Бумажки пестрели фамилиями высокопоставленных чиновников различных министерств, названиями известных банков, внушительными суммами в долларах и рядами цифр, обозначавшими, надо полагать, номера счетов.
Н.К.: Это будет посерьезней, чем то, что я передал туда раньше. Вы посмотрите, если вас заинтересует... А чтобы вы мне верили, я вам покажу свои документы.
"Д": Может быть, мы найдем место поспокойнее? Я вам, кстати, тоже документы покажу...
Н.К.: Что, не запишется? А документы мне ваши не нужны — я вам верю. И потом, у меня с детства дар ясновидения есть, я вас "проверял". Я вообще сразу вам поверил, еще когда по телефону в первый раз говорили. Только говорить ничего не буду!
"Д": Но почему же?
Н.К.: Мне источник запретил говорить о подробностях. Да и о чем говорить? Источник назвать не могу. А там уж я, когда сдаю... то есть беседую со следователем — там уж я привожу источник, никуда не денешься. А вам это не нужно. Меньше знаешь — лучше спишь.
"Д": Быть может, все-таки поговорим? Раз уж встретились. Вы действительно "научный сотрудник оборонки"?
Н.К.: Ну... можно и так сказать. Вообще, я простой инженер. Не могу сказать, где работаю.
"Д": А какую цель преследовали? Почему этим занялись? У вас какая-то личная антипатия к этим людям?
Н.К.: Нет. Захотелось всех этих тварей вывести на чистую воду. Именно тварей. А почему... ну, не знаю...
"Д": Зачем вам это надо?
Н.К.: Посадить воров. Помните слова Глеба Жеглова? "Вор должен сидеть в тюрьме!"
"Д": Почему вы послали письмо, а не пришли сами с заявлением?
Н.К.: Это долго. Вы знаете, времени нет. Надо еще с работы отпрашиваться. А так — бросил в ящик, и гори оно огнем. Я таких заявлений написал уже штук 5 — точно не помню, не считал.
"Д": Вас вызывали в УЭП?
Н.К.: Да. Я сразу им все рассказал, в том числе и об источнике. Мне нечего от них скрывать, и они это знают, я думаю. Мы там побеседовали, мило разошлись и все. Но я понял — они мне верят. А вы знаете, как они там обрадовались — майоры там прямо засияли, когда поверили. Вы знаете, какие там замечательные ребята! После того, как я с ними поговорил, я понял, что не зря они там работают.
"Д": Когда вас вызывали по заявлению на Дубинина?
Н.К.: В пятницу. Восемнадцатого.
"Д": В какую пятницу? До проверки банка или после?
Н.К.: В день проверки, в пятницу утром. 18 октября. Позвонили и пригласили меня на собеседование. А в понедельник я пришел, после проверки. Без повестки.
"Д": Не сказали, зачем приглашают?
Н.К.: Не объясняли. Я и так понял, что по одному из заявлений.
"Д": Вы все им рассказали?
Н.К.: Да, сразу. А потом они меня приглашали для текущих консультаций по заявлениям.
"Д": Вас снова вызывали? Сколько раз?
Н.К.: Я не помню точно, сколько раз. Ну, раза два, кажется, там был... И мы беседовали и по другим заявлениям. Вот я вам дал ксерокопии — если они вам понадобятся и вы их опубликуете, я буду только рад.
"Д": Вас не беспокоит, что мы вас так достаточно просто нашли?
Н.К.: Беспокоит. Я понял, что надо что-то с этим делать — там телефон сменить или еще что.
"Д": На вас не оказывают никакого давления? Не угрожают?
Н.К.: Ну, пока нет, а так мне кажется, что установлены подслушивающие аппараты. Я в этом не разбираюсь, но на всякий случай стараюсь меньше разговаривать. Прослушивание, думаю, началось где-то после вашего первого звонка. Но прослушивают не правоохранительные органы — я им все рассказал.
"Д": А кто?
Н.К.: Вы сами догадывайтесь — кто.
"Д": А деньги вам не предлагали?
Н.К.: Нет. Да я бы и не взял. А потом... ведь если я один раз возьму, потом ведь будут шантажировать: они ведь на пленку запишут да купюры пометят. Нет, тут надо честно играть. А угрозы... до первого судебного процесса не должны угрожать. Ведь пока же нет подтверждения того, что я прав или не прав. Я даже и сам не знаю: я не видел этих счетов, не видел этих людей. Просто я взял информацию у одного человека, написал заявление и подписал своей фамилией.
"Д": А почему вы этим занимаетесь, а не источник? Или вы вот такой честный гражданин, что не могли пройти мимо?
Н.К.: А что, я разве не честный человек!? И он честный. Но он имеет доступ к материалу. Ведь заявление должен кто-то подписать, а если он хоть раз свою подпись поставит, доступ ему будет перекрыт. Один раз этим займется, и второй информации уже не будет.
"Д": Но ведь он рискует только своей карьерой, а вы — свободой? Он вам показывал какие-нибудь подтверждающие документы?
Н.К.: Да я просто верю ему. Верю! Я настолько верю этому человеку, что мне не надо никаких документов. Он мне называл, а я записывал все.
"Д": А вы не боитесь, что он вас ввел в заблуждение? И вас привлекут к уголовной ответственности за клевету.
Н.К.: Но пока же я на свободе. И я ему верю.
"Д": Вы ему верите на слово?
Н.К.: (Возмущенно.) Как это на слово?! Лицевые счета и количество долларов... Да-да, лицевые счета и количество долларов... Ведь что интересно: я обращался с подобной информацией и в гражданскую прокуратуру, и в военную — никогда меня не привлекали. Это ведь о чем-то говорит. Понимаете?! Я вам больше скажу: вот по тому делу... Первое которое... Заявление мое по председателю Центробанка. Информация подтвердилась.
"Д": Но ведь была другая официальная информация.
Н.К.: Мало ли что там написано! Ведь в суд-то не подали. Уже третья неделя пошла, а в суд на меня что же не подали за клевету? А почему не подали? Потому что, судя по всему, рыльце-то в пуху. И, насколько я понял, он обратился к Черномырдину, чтобы тот надавил на Скуратова. Чтобы дело закрыть. Но пока не закрыли, это я точно знаю.
"Д": Откуда у вас такая информация?
Н.К.: Конечно, не от Скуратова. Я его лично не знаю...
"Д": А вы знаете, что Дубинин обратился к Скуратову с заявлением?
Н.К.: Не знаю. Ради Бога! А если он честный человек, то должен писать не в Генпрокуратуру, а обращаться в суд: "Я обвиняю такого-то в клевете". И пусть они разбираются. А он наверняка надеялся, что замнут это дело.
Тут он заторопился и собрался уже уходить, но почему-то вдруг забеспокоился.
Н.К.: А как я вас смогу потом найти?
"Д": По редакционным телефонам.
Н.К.: А если вас прослушивать начнут? Вы уверены, что вас не прослушивают? Впрочем, это ничего. Я уточню. Я — ясновидящий. Кроме того, что у меня есть нормальная информация, у меня еще есть некоторая связь с астральным миром.
-----------------------------------------------------
Уголовное дело на Кожуховского не возбуждено
Мы обратились к старшему помощнику прокурора Москвы Николаю Иванову.
"Деньги": Что нибудь изменилось за эту неделю? Проверка завершена? Вы говорили, что Московская прокуратура будет разбираться с этим заявлением Кожуховского.
Николай Иванов: Московская — да, но еще и Генеральная разбирается. Там свои вопросы тоже решают, но пока нет изменений. Пока нет. У меня — нет.
"Д":А все же, чем закончилась ваша проверка?
Н.И.: Официальные ответы дает только руководство прокуратуры, обращайтесь туда. Я пока ничего не могу сказать.
"Д": Уголовное дело против Кожуховского возбуждено?
Н.И.: Нет.
--------------------------------------------------------
В Генпрокуратуре дело о доносе на Дубинина "отставили"
Сотрудница пресс-службы Генпрокуратуры, пожелавшая остаться неизвестной, поначалу оказалась совершенно не в курсе происходящих вокруг заявления Кожуховского событий. Так что пришлось даже рассказывать ей всю историю с проверкой счетов Дубинина.
После этого она немного смягчилась и согласилась ответить на некоторые наши вопросы.
"Д": Будет ли возбуждено уголовное дело против Кожуховского? В какой стадии все находится сейчас?
Отв.: Это надо выяснять у наших оперативных подразделений, в какой стадии находится эта проверка. Сейчас ничем не могу помочь. К сожалению, теперь только до 10-го числа.
"Д": А пресс-служба не в курсе?
Отв.: Нет, конечно. Поэтому я вам так смело и говорю, зная, что эта тема была отставлена в тот момент, когда не подтвердились данные о наличии счетов Дубинина.
"Д": В каком смысле отставлена?
Отв.: Есть темы, которые сотрудниками контролируются на протяжении всего времени. А эта тема была отставлена, потому что не подтвердилась, и все. Тем более, что занималась прокуратура города этими вопросами.
--------------------------------------------------------
Подписи
Именно так начинался и так был подписан донос на Сергея Дубинина, датированный сентябрем.
В новых заявлениях, отосланных в Генпрокуратуру и Главную военную прокуратуру 2 ноября, названы новые жертвы — Сергей Филатов, Олег Сосковец, Рэм Вяхирев, Андрей Вавилов, Сергей Березовский, Татьяна Дьяченко (в девичестве Ельцина), Валентин Купцов, Юрий Скоков и многие другие.