Президентский указ "О совершенствовании работы государственных электронных СМИ" вот уже больше месяца не дает покоя негосударственным вещателям. Обеспокоенность собственной судьбой в связи с формированием единого производственно-технологического комплекса — в просторечии медиа-холдинга — на базе ВГТРК то и дело высказывают руководители центральных телекомпаний. Заволновались и регионалы. Невербализованный вопрос "как жить дальше?" висел в воздухе Красного зала гостиницы "Метрополь", где прошло открытое собрание правления НАТ (Национальной ассоциации телевещателей).
В качестве ответчиков на больной вопрос были приглашены не авторы, но исполнители указа — руководитель ФСТР Михаил Сеславинский и председатель ВГТРК Михаил Швыдкой. Президент НАТ Эдуард Сагалаев, едва скрывая удовольствие, предоставил их на растерзание возмущенным членам ассоциации.
Впрочем, и Сеславинский, и Швыдкой оказались не слишком напуганными. Успев потренироваться на встрече с руководителями региональных ГТРК в Краснодаре, они спокойно и монотонно, иной раз отшучиваясь, успокаивали телевещателей. Заверения традиционно сводились к тому, что создание холдинга на базе ВГТРК ничем не угрожает ни государственным, ни негосударственным телекомпаниям; изменение тарифов на передачу сигнала произойдет не скоро, и ВГТРК не будет использовать федеральные возможности РТПЦ (радиотелевизионных передающих центров) в своих — конкурентных по отношению к другим вещателям — интересах.
На все эти клятвенные заверения представители телекомпаний отреагировали крайне недоверчиво. Конфликтная ситуация так и не была снята. Регионалы разъехались в тягостном ожидании 8 июля, когда, согласно президентскому указу, должен быть готов пакет правительственных постановлений, который и даст ход реальному развитию событий вокруг государственного медиа-холдинга.
МИХАИЛ СЕСЛАВИНСКИЙ, руководитель ГЦРТ "Останкино" ВЯЧЕСЛАВ МИСЮЛИН, президент МНВК и НАТ ЭДУАРД САГАЛАЕВ и президент RenTV ИРЕНА ЛЕСНЕВСКАЯ по просьбе корреспондента Ъ АНТОНА Ъ-ЧАРКИНА комментируют ситуацию.
Михаил Сеславинский: конкурс на лицензии — не аукцион, где ударом молотка частота отдается тому, кто заплатил больше
Я считаю, что тарифы на передачу телесигнала могут изменяться только с 1999 года. До конца нынешнего года они должны остаться прежними. Правительственных постановлений ни по тарифам, ни по проведению конкурсов на получение лицензий на вещание на новых частотах еще нет в природе. Мы их только разрабатываем. С привлечением представителей российского телевизионного сообщества. Постановление, регламентирующее лицензионные конкурсы должно быть подписано в течение ближайших двух месяцев. А проект введения ежегодной платы за лицензию приостановлен. Думаю, что его видел Сергей Кириенко.
В отличие от Бориса Немцова, мы считаем, что конкурс на лицензии — не аукцион, где ударом молотка частота и право вещания на ней отдаются тому, кто заплатил больше денег. Это соревнование, в котором в равной мере участвуют две составляющие — концепция и деньги. Решать, кому выдать лицензию, будет конкурсная комиссия.
Что касается РТПЦ, то они действительно будут филиалами ВГТРК, но в каждом регионе будет вырабатываться конкретная схема: замыкаются ли центры непосредственно на холдинг или входят в местные ГТРК. Система оплаты вещателями услуг РТПЦ останется прежней — деньги будут поступать в центры и расходоваться на зарплаты персонала и техническое перевооружение. Иначе сломается вся схема — частные телекомпании будут платить государственной.
На самом деле у РТПЦ не один карман с ВГТРК. РТПЦ — государственная собственность. Им платят точно так же, как мы платим железной дороге за проезд, и деньги остаются у железной дороги. И все равно, на кого замыкается железная дорога — на министерство путей сообщения или на министерство транспорта, куда входят еще авиация и флот.
Эдуард Сагалаев: я не верю власти вообще
— Не верю власти. Моя телевизионная биография только подтверждает правильность этой позиции. Как только собьешься с нее, тут же "налетишь". Я не верю, что уравнивание тарифов будет происходить в сторону понижения для негосударственных компаний. Думаю, что тарифы вырастут и для негосударственных, и для государственных вещателей. И они будут выше самых высоких из тех, что сегодня платят негосударственные телекомпании (для некоторых из них коэффициент увеличения достигает 6-6,5). Предполагаю, тарифы увеличатся раз в 10. Это будет тот самый момент равных правил игры, когда для того, чтобы все солдаты в строю были одного роста, у высоких срезают головы. В этом смысле мы все получим проблему. Правда, государственные компании могут не платить за услуги связи, и их не отключат. А негосударственных вещателей ждут самые тяжелые последствия — сокращение объемов вещания, потеря лицензии, банкротство. Я к этому отношусь, как к объявленной угрозе.
Нужно понимать, что Борис Ефимович имел в виду, говоря о конкурсе на лицензии. Если чисто финансовый конкурс — это чудовищно, потому что начнется соревнование "денежных мешков", которое, возможно, и применимо к нефти или алюминию, но не к такой тонкой сфере, как СМИ. Стоит оценивать не плату за лицензию, а объем предполагаемых инвестиций. Если какая-то телекомпания претендует на какую-то частоту и дает какие-то гарантийные свидетельства того, что некий инвестор готов вложиться в будущий канал, это одно дело. Если же покупается лицензия, зачем инвестору телекомпания? В лучшем случае, ее сотрудников наймут в качестве менеджеров.
Мы отдаем общественное мнение в руки финансовых "тузов", тогда как сложившаяся практика такова, что профессионалы и инвесторы объединяются. К схеме чисто денежного аукциона, подкрепленного для проформы тремя страничками с обещаниями "сеять разумное, доброе, вечное", я отношусь очень скептически.
Ирена Лесневская: за эфир платить нельзя
Я согласна с тем, что лицензии должны раздаваться на конкурсной основе, а не по указу, не по каким-то заслугам-выслугам в знак благодарности. Другое дело, что в нашей стране хотят как лучше, а получается как всегда. Честно получают лицензии очень не многие. Если кто-то хочет вещать, должен заплатить за это право разумную цену. Но за эфир платить нельзя.
Что касается одинаковых тарифов, то все СМИ действительно должны жить по одним законам. И не имеет никакого значения: частные они или государственные. Тем более государственные — такие же частные, потому что мы все им платим. Для нас выравнивание тарифов — приятная перемена. Когда сегодня мне говорят, что льготами будут пользоваться только основные телекомпании — ОРТ, ВГТРК, "ТВ Центр", НТВ и ТВ-6, а все остальные — "осетрина второй свежести", это изначально неправильно. Все, кто имеет лицензии,— от самой маленькой компании до самой большой — должны чувствовать одинаковое отношение власти к себе. За нами стоят зрители. Не важно два человека или два миллиона.
Вячеслав Мисюлин: станет хуже, чем при социализме
Начальство над нами всегда было и всегда будет. Будь то Госкомсвязи или ВГТРК. Без начальства жить нельзя. Но председатель ВГТРК лукавит, когда говорит, что он всего лишь назначенный управляющий. Сейчас мы подчиняемся Госкомсвязи и нашим собственником является Госкомимущество. ВГТРК тоже федеральная собственность. Вроде бы ничего страшного нет в том, что мы переходим из одной структуру в другую. РТПЦ запрещено акционировать вместе с прочими стратегически важными государственными объектами вроде атомных станций. Но вот мы войдем в ВГТРК, у которой нет экономической модели... Ведь председатель компании не ответит на вопрос о том, как будут финансироваться РТПЦ, 60% которых сегодня убыточны. Да и сама ВГТРК им уже год не платит. Мне компания задолжала с мая прошлого года. Я с ней сужусь и уже выиграл арбитраж.
Сегодня все это держится на наших четких взаимоотношениях — как госпредприятий. Но если не продумана перспектива зарабатывания холдингом денег, он развалится через полгода-год.
Пока Дума не разрешает приватизировать РТПЦ. Но никто не запрещает акционировать ВГТРК. Если до этого дойдет, то переходящая в ВГТРК госсобственность тоже будет акционирована. И РТПЦ купят те же Потанин или Гусинский... Мы бы сами прибежали к ВГТРК, если бы нам что-то "светило", если была бы экономика. А ее нет, и в бюджет ВГТРК заложена только половина.
Если РТПЦ станут филиалами ВГТРК, они лишатся юридического лица. Останутся только текущие счета. Все доходы будут идти на "Яму" (Ямское поле, один из адресов ВГТРК.— Ъ) и только оттуда нам. Сколько ВГТРК посчитает нужным. И если развалят сеть РТПЦ, это ударит по всем телекомпаниям. У меня лицензии десяти из тринадцати телекомпаний. Будучи филиалом, я должен буду переоформить все лицензии на ВГТРК. Это нормально?! Передатчики принадлежат моему предприятию, а теперь будут принадлежать конкуренту-вещателю. Сегодня я вышибаю долги у телекомпаний, в частности у той, в которую должен перейти. Хотел бы я посмотреть, как Михаил Швыдкой будет вышибать деньги у Пономаревой или Малашенко. Я же — филиал, я лишился юридического лица. Договора заключаются не со мной, а с ВГТРК. Это абсурд! Из слов Швыдкого я понял, что он даже юридически не может понять слова "филиал" и не видит выхода из создавшегося положения. Наше нынешнее руководство — Госкомсвязь — "взяло под козырек" и не сказало нам ни слова. Нам даже не дали высказать свою точку зрения.
ВГТРК — должник с проблемами своего коллектива. Потянуть 60% убыточных РТПЦ компания не сможет. Значит, будут отнимать у ГЦРТ... Вся наша прибыль пойдет в ВГТРК. Мы не будем распоряжаться своими заработками. Станет хуже, чем при социализме... Мы не выступаем против указа. Президент решил — нам придется выполнять. Но такие национально значимые объекты, как Третьяковка или Останкинская телебашня, не должны куда-то там вливаться. Когда нас называют горшком — филиалом,— мы растворяемся, исчезаем.