Ключевым событием последних дней на биржевом срочном рынке стало банкротство одной из старейших российских торговых площадок, специализирующихся на торговле срочными инструментами,— Российской биржи (РБ). События, связанные с крахом биржи, на этот раз, кроме вполне предсказуемых и прогнозируемых последствий, имели весьма неожиданное развитие.
Назвать развал Российской биржи неожиданным событием нельзя. Неожиданным был, пожалуй, кризис на Московской центральной фондовой бирже (МЦФБ) в 1994 году — первый масштабный биржевой крах в новейшей истории России. По реакции финансовой общественности он был сопоставим разве что с пресловутым "черным вторником". Последовавший менее чем через год крах еще одной фьючерсной площадки — Московской товарной биржи (МТБ) — уже не вызвал столь бурной реакции участников рынка. А недавнее банкротство РБ и вовсе было воспринято как событие, конечно же, крайне неприятное, однако предсказуемое. Причины его вполне очевидны: несовершенство правил биржевой торговли, недостаточный контроль руководства биржи за исполнением требований, предъявляемых к участникам торгов, и, наконец, столь же недостаточный контроль за действиями самого руководства биржи. Вот, пожалуй, и все. Эти же причины в свое время обусловили крах и МЦФБ, и МТБ. То есть ничего принципиально нового не случилось.
Что было действительно неожиданным, так это реакция на происходящее денежных властей, в первую очередь — ФКЦБ. С момента своего основания комиссия принципиально не обращала внимания на биржевой рынок срочных контрактов. Даже в прошлом году, когда в момент расцвета биржевой торговли срочными контрактами на корпоративные ценные бумаги оборот торгов фьючерсами на отдельные акции превышал объем сделок на спот-рынке, ФКЦБ делала вид, что это ее не касается. А биржевые площадки осуществляли свою деятельность на основе лицензий, выданных комиссией по товарным биржам при Государственном комитете по антимонопольной политике. И если, скажем, ММВБ с самого начала своего существования находилась под жестким контролем Центробанка, являющегося ее главным акционером, то другие площадки, получив лицензию, становились неподконтрольными денежным властям.
Похоже, крах РБ стал той последней каплей, которая переполнила чашу терпения ФКЦБ. Ее руководство наконец решило обратить взор на фьючерсный рынок. И немедленно выпустило постановление, согласно которому уже с 15 июня право торговать фьючерсами получат только те биржи, которые имеют соответствующую лицензию ФКЦБ (см. Ъ от 4.06.98).
Подготовленное постановление, по словам заместителя председателя ФКЦБ Александра Колесникова, не является окончательным документом. В частности, совет НАУФОР уже подготовил проект положения о порядке совершения участниками рынка срочных сделок. В ближайшее время он будет вынесен на обсуждение экспертного совета комиссии. Как бы то ни было, фьючерсный рынок через шесть лет после начала первых торгов наконец-то получил настоящего опекуна в лице ФКЦБ.
Конечно, пристальное внимание комиссии не гарантирует, что фьючерсный рынок будет застрахован от повторения кризисов биржевых площадок. Однако, во-первых, их вероятность по крайней мере уменьшится, а во-вторых, участникам рынка уже не придется каждый раз искать "стрелочника" — раз уж ФКЦБ взяла на себя роль контролера, то ей и отчитываться за то, что на подконтрольном ей секторе рынка произошло ЧП. Одним словом, жить явно станет спокойнее.
Однако не всем. Александр Колесников сообщил, что ФКЦБ будет регулировать лишь сделки со срочными инструментами, базисным активом которых являются ценные бумаги, то есть фьючерсы и опционы на акции. Срочные сделки, совершаемые на внебиржевом рынке, комиссия регулировать не будет. По словам Колесникова, в постановлении ФКЦБ, которое вступает в силу 15 июня, нет ни слова о банках — контроль над ними должен осуществлять Банк России. Впрочем, он тоже приложит руку к регулированию срочного рынка. По крайней мере, ММВБ уже обратилась в ЦБ с просьбой принять участие в разработке соответствующих правил.
ВЯЧЕСЛАВ Ъ-СИРОТКИН