Олимпийский автобус в Лондоне сбил велосипедиста. Мужчина скончался на месте. Личность велосипедиста пока не установлена. Ведется расследование. Собственный корреспондент "Коммерсантъ FM" в Лондоне Андрей Остальский рассказал подробности ведущей Ксении Турковой.
— Какие-то подробности инцидента известны? Где это произошло, как?
— Это произошло в районе олимпийского парка, так называемого, там есть такая улица Ruckholt Road, и там автобус, двухэтажный автобус, яркий очень, расцвеченный, красивый, специально стилизованный под обычные знаменитые лондонские автобусы, но все-таки отличающийся. Он занимается тем, что перевозит журналистов с одного олимпийского объекта на другой, чтобы они успевали освещать и то, и другое, и третье. И этот автобус сбил 28-летнего человека. Кажется, ученый, прошла такая информация, пока неподтвержденная, имя мы его не знаем. И водителя автобуса арестовали. Водитель довольно пожилой был привлечен для работы, учитывая, что не хватало рабочих рук. Ему лет 65. Имени его мы тоже не знаем. Он был арестован. Потом его, разумеется, отпустили под залог, в августе ему надо будет предстать перед судом.
— А известно, кто виноват в этой аварии?
— Подозревают водителя автобуса, но, конечно, потребуется расследование и экспертиза, и свидетельские показания, прежде чем суд и следствие смогут прийти к каким бы то ни было определенным выводам. Конечно, ирония здесь состоит в том, что это произошло в тот же день, когда британцы дико радовались тому, что Брэдли Уиггинс, их самый знаменитый сейчас велосипедист, выиграл седьмую медаль олимпийскую, стал самым награждаемым британским олимпийцем. И, конечно, к нему обратились немедленно за комментариями по поводу произошедшего.
Он довольно много говорил, что Лондон — очень опасный для велосипедистов город, что надо что-то делать. Конечно, Борис Джонсон, мэр, который сам страстный, безумный велосипедист-фанатик, ездит всегда на работу и с работы только на велосипеде, много уже сделал для этого, но недостаточно. И Брэдли Уиггинс еще призвал всех лондонцев, садящихся на велосипед, обязательно надевать шлемы. Из чего я заключаю, что сбитый 28-летний был без него. Но точно утверждать не могу.
— А в чем заключается эта опасность? Почему Лондон не очень приспособлен для велосипедов?
— Во-первых, любой крупный город, конечно же, опасен для велосипедистов. Будто Москва не опасна? Очень даже. Но Лондон, потому что позднее это началось, чем, скажем, в Париже, а тем более в скандинавских столицах. Есть эти специальные дорожки, проложенные во многих местах, их становится все больше все время. Но по-прежнему недостаточно транспорт приспособлен для того, чтобы бережно обращаться с велосипедистами. И велосипедисты ведут себя лихо – я сам наблюдаю очень часто что-то такое безумное, когда они подрезают вдруг какой-нибудь автобус. Вот, интеллигент едет себе, задумался, видимо, на велосипеде, хочется ему резкий маневр предпринять. Это часто плохо кончается. Довольно много мелких, а часто и очень трагических, серьезных последствий бывает в результате такой езды.
— А вы на велосипеде передвигаетесь по Лондону?
— Нет, я не рискую, честно говоря. И просто сложно это мне технологически. Но сейчас, вслед за Парижем, в Лондоне развивается система велосипедов, которые будут, просто они прикрепляются в различных местах. Вы опускаете денежку, берете велосипед, едете куда вам надо, и там ставите его на соответствующее место. Это очень удобно. Если это очень сильно разовьется и станет более организованно, то тогда это меня, может, и соблазнит.
Если у нас еще есть несколько секунд, я бы хотел еще поговорить о выигрыше Брэдли Уиггинса, вернее, о некоторых забавных сопровождающих эту победу, которая здесь как национальный праздник празднуют.
— Но только коротко тогда.
— У него там масса смешного вышло. Например, у него шорты украли. Он пошел в душ, сразу шорты украли, ему там не в чем было из душа выйти в какой-то момент. Потом он, конечно, очень много давал интервью и поместил свои фотографии в Twitter, где он выглядит очень и очень нетрезвым. Но англичане, вернее, британцы его прощают.
— Но в шортах.
— Но в шортах, в брюках он уже теперь. И британцы его прощают. Я думаю, он в этот день имел индульгенцию не на все, но на многое.