ГЛЕБ Ъ-БАРАНОВ
Нашим властям чертовски не везет. Не успели Центробанк и Минфин объявить о выходе из финансового кризиса, как он опять накрыл отечественный рынок. Похоже, перманентный кризис становится естественным состоянием российских финансов. И в том, как реагируют на него денежные власти, уже появились определенные традиции.
Как и неделю, три месяца или полгода назад, глава Банка России объясняет ситуацию на рынке атаками валютных спекулянтов. То же, чем занимаются сейчас правительство и Центральный банк, является, по словам Сергея Дубинина, "защитой интересов граждан, их сбережений, предотвращением любых атак на российский рубль". И все это, в принципе, верно. Было бы странно, если бы власти заявляли нечто обратное.
Проблема в постановке вопроса: то ли положение отечественных финансов плохо, потому что против рубля играют спекулянты, то ли играют они против рубля, поскольку с российскими финансами не все в порядке. Казалось бы, пустяк, но от того, как будет сформулирован этот вопрос, вполне может зависеть судьба нескольких чиновников.
"Мы уверены, что не только удержим ситуацию с российскими финансами,— заявил вчера Сергей Дубинин,— но и коренным образом ее исправим и подобных проблем Россия более иметь не будет". Вообще говоря, твердые заявления властей должны бы стабилизировать рынок. По крайней мере, так случается в странах, где прогнозы глав центробанков и минфинов регулярно сбываются. Однако, к сожалению, у наших властей последние полгода с этим явно не ладится.
И эти чересчур уверенные заявления на фоне столь неопределенной ситуации вполне могут вызвать реакцию, прямо противоположную ожидаемой. Как говорится, чтобы точно измерить глубину лужи, надо в нее упасть. И не исключено, что рынок попробует измерить достоверность заявлений правительства.
Вообще, в России с конца прошлого года пошел своего рода обратный отсчет. Будто кинопленку пустили в противоположную сторону и на рынке последовательно воспроизводится ситуация все большей давности. За месяц рынок откатывается на полгода, и ныне он во многом напоминает себя три года назад. Впрочем, даже в этом можно найти некоторый повод для оптимизма.
Конечно, ставка рефинансирования сейчас — 150%, но ведь не 200%, как было в 1995 году. Рынок межбанковского кредитования практически мертв — вчера на нем работал десяток отважных банков, давая кредиты overnight под 200-350% годовых. Однако в августе 1995 года бывало и похуже. Сейчас у многих банков, как и три года назад, возникают серьезные проблемы с ликвидностью, и они рискуют прекратить свое существование. Но ведь большинство крупных банков тогда уцелело. Да и для многих россиян 1995-й стал не самым худшим годом их жизни. В общем, как говорила бандерша, выходя от клиента: "Ужас, конечно,— но ведь не ужас-ужас-ужас".
Но у нынешней ситуации есть по меньшей мере два принципиальных отличия от той, что была три года назад. Во-первых, в 1995 году уровень ставок соответствовал инфляции, теперь же он превосходит ее в десять раз. Во-вторых, объем выплат на обслуживание госдолга не давил тогда так сильно на российский бюджет. Все это означает, что российский рынок, вернувшись в пору юности, столкнулся с проблемами совсем не детскими.
Проблемы эти вполне разрешимы, но их решение чревато большими потерями и жертвами. России придется отказаться от большинства благ, которые ей обеспечивал приток иностранного капитала и рост госдолга. При этом платить по долгам ей придется не меньше, чем в лучшие годы. Для правительства это означает необходимость пойти на крайне непопулярные меры. Так что выбирать ему приходится между плохим и худшим.
Наибольшие надежды правительство возлагает на Международный валютный фонд. Действительно, кредит в $10-20 млрд сейчас бы не помешал (одна лишь уверенность инвесторов в том, что с валютными резервами ЦБ все в порядке, могла бы переломить ситуацию на рынке). Сейчас резервы Банка России примерно такие, какими они были летом 1994 года, примерно за три месяца до злополучного"черного вторника".
Строго говоря, договариваться о займе на поддержку рубля и реструктуризацию госдолга нужно было осенью прошлого года. Ведь МВФ крайне редко осуществляет столь крупные финансовые вливания в пожарном порядке. Так что теперь России предстоят непростые и, не исключено, весьма продолжительные переговоры. В случае их неудачи правительству остается либо пойти на девальвацию рубля, либо наблюдать со стороны, как полыхает пожар на финансовом рынке.
В любом случае правительству придется начинать жить по средствам. Это означает, что оно не сможет тратить даже то, что соберет в виде налогов, ведь часть этих сборов придется отдавать за рубеж. Это означает введение крайне непопулярных мер. Достаточно вспомнить, что происходило в подобной ситуации в латиноамериканских странах. Если бюджетные расходы существенно сократятся, бунты, подобные недавним шахтерским, станут обыденным явлением. Выбивая налоги любой ценой, тоже трудно рассчитывать на всеобщую благодарность.
Для удачного завершения подобных программ нужна жесткая авторитарная власть. Новое правительство хотело бы произвести именно такое впечатление, но пока это ему не очень удается. Да и трудно быть по-настоящему жестким, когда до очередных выборов осталось совсем немного времени.
Под давлением все ухудшается (Закон термодинамики Мерфи)