Фестиваль современное искусство
В центре творческих индустрий "ПRОЕКТ_FАБRИКА" в рамках специальной программы III Московской международной биеннале молодого искусства проходят две выставки — "Варвары" и "Бестиарий". Оба взаимодополняющих проекта представляют собой удачный пример творческой самоорганизации: молодые художники обошлись без взрослой кураторской руки и сыграли по собственным правилам. Сырое и вареное, но не переваренное опытными кураторами искусство пришлось по вкусу АННЕ ТОЛСТОВОЙ.
Если "Бестиарий" принять за тезис, а "Варваров" — за антитезис, или наоборот, что не так уж и важно, то синтезом будет мистерия "нового Средневековья", которое, кажется, воображала каждая из двух художнических компаний, перелистывая не столько Бердяева, сколько Умберто Эко и Константина Кавафиса, наблюдая движения политической атмосферы и выдумывая свои правила игры в бисер. Результаты обеих партий предъявлены в форме двух групповых тотальных инсталляций, где намеренно растворились и переплавились все индивидуальные манеры и стратегии — ведь Средневековье не знает индивидуальностей. "Варвары" (кураторы — художники Ольга Широкоступ и Алексей Корси) играли в дикость, "Бестиарий" (куратор — художник Анастасия Дорожкина) изображал культуру. Самоорганизация молодежи произошла не без участия старших товарищей: круг художников "Варваров" и "Бестиария" сложился благодаря концептуалисту Виктору Скерсису, с некоторых пор вошедшему в роль этакого негласного наставника молодежи. И особенно в "Бестиарии" инсталляторский почерк выдает если не Скерсисову школу, то по крайней мере большой интерес к играм концептуалистской группы "Купидон" (Виктор Скерсис, Юрий Альберт, Андрей Филиппов).
"Бестиарий" преобразил один из "фабричных цехов" в фантасмагорический храм, где позднеготическая нарядность остроумно скрещена с позднебрежневской торжественностью. Центральный неф, устланный обкомовской красной ковровой дорожкой, ведет к алтарю с балдахином, раскинутым над колоссальной костью какого-то диковинного зверя; перед алтарем в стеклянном гробике-реликварии покоится двуглавая крыса; под сводами зависла стая позолоченных клеток; столбы вместо фресок украшены "часословными" свитками с абсурдистской бессмыслицей; и в боковом нефе притаилась обряженная в атлас и бархат великанша, чей шлейф ниспадает еще одним ковром, а тень, отброшенная на стену, демонстрирует готический "брюхатый" силуэт. Фальшивая театральная роскошь и многоцветье этого утопающего в шелках и золоте "осени Средневековья" "Бестиария" нарочито выбивается из общей минималистской стилистики — куда более модной среди молодежи, судя по выставкам биеннале. "Варвары" несколько ближе к минимализму, вернее — к бедности arte povera: обращаясь к самой ранней "весне Средневековья", они приглашают зрителя спуститься в мрачные катакомбы и погрузиться в "Темные века".
По катакомбам красной нитью — в самом буквальном смысле — проходит спутанная шерстяная пряжа растяпы Ариадны (Софья Гаврилова); могилы авангарда вывернуты, чтобы выстроиться сол-левитовскими черными кубами влажного дерна (Игорь Баранчук); а в холодном подземелье "Склепа", среди руин доисторических компьютеров, разносятся приглушенные поэтические голоса и мерцает брюс-наумановским неоном надпись с непроизносимым именем Бога и таинственными символами (группа "Вверх!"). Здесь вообще спутаны все буквы, с грехом пополам складывающиеся в неоновый вопрос: "Кто написал "Утопию" Томаса Мора?" (Мария Доронина). Гигантский цербер из теста ("Собака" Алексея Корси) охраняет вход в "парник русского духа" с заботливо выращенной картошкой (Женя Демина, Михаил Максимов). На вернисаже кормят хлебом, выпеченным в форме черепа ("Vanitas" Софьи Филипповой). И чудеса, и леший бродит...
Зрелищный "Бестиарий" бьет на визуальное восприятие, тонущие во мраке "Варвары" — на тактильное и чуть ли не обонятельное, и обе инсталляции мастерски играют на конфликте между неопределенностью поэтических аллюзий и остротой чувственного переживания. От молодежной биеннале ждут какого-то оригинального высказывания нового поколения, да все никак не дождутся. Поколение, пропущенное через фильтры современных художественных школ и институций, прошедшее через руки авторитетных преподавателей и влиятельных кураторов, высказывается грамотно, как предписано в сочиненных старшими учебниках. Непричесанная орава "варваров", наплевавшая на нонспектакулярность и левый дискурс, нагородившая театральных алтарей и дачных парников, вырастившая двуглавых крыс и четырехметровых собак, несомненно, сказала что-то новое и оригинальное, хотя разобрать слов пока нельзя — как не разобрать их в рэперском бурчании, оглашающем "Склеп", группы "Вверх!". И нашла свой особый путь — не в плане "парника русского духа", а в плане преемственности поколений, прибившись к концептуалистской компании Виктора Скерсиса. Вот так и в глухом "советском Средневековье" художники андерграунда выбирали себе в учителя кого-нибудь из недобитых авангардистов — хранителей священной традиции.